Алексей Савченко: Нельзя допустить, чтобы доходы местных бюджетов шли в карман кумовьям

В средине июля Министерство регионального развития, строительства и жилищно-коммунального хозяйства обнародовало первые результаты наполнения бюджетов регионов в условиях проводимой в стране реформы децентрализации.

По информации министерства, без учета трансфертов, то есть без помощи со стороны госбюджета и бюджетов более высокого уровня, местные органы власти за шесть месяцев собрали 65 млрд. грн., что на 48,5% больше, чем за аналогичный период 2015 года.

Даже с учетом инфляционного фактора, можно говорить о реальном эффекте передачи определенных позиций доходной части бюджета на места, рассказывает в интервью "Подробностям" первый замглавы комитета Верховной рады по вопросам бюджета, народный депутат от БПП Алексей Савченко.

Несколько месяцев назад многие эксперты начали говорить о том, что реформа децентрализации сворачивается, что реально регионы не будут получать обещанных полномочий и что это была лишь некая игра перед местными выборами. Как один из руководителей бюджетного комитета, можете ли вы подтвердить или опровергнуть этот тезис?

Вряд ли можно говорить о том, что "по мановению волшебной палочки" свернется реформа, которую готовили и отрабатывали более 10 лет. Я точно не согласен с тезисом, что предоставление новых прав и полномочий регионам – это предвыборное обещание, которое нужно забыть. Это часть нашей стратегии на евроинтеграцию, этот процесс поддерживается многими структурами и фондами. А первые данные по дополнительным доходам объединившихся громад демонстрирую только положительный результат.

Нам известны громады, которые перевыполняют бюджет на 200-300% за счет того, что больше налогов остается на местах согласно изменениям в Бюджетный кодекс. При этом речь идет о налогах, на которые местный совет может влиять, создавая условия для инвесторов.

Конечно, регионы получили достаточно дополнительных поступлений за счет акцизных сборов, по которым ставка устанавливается местными советами, а также за счет налога на доходы физлиц, который остается в местном бюджете. Сегодня это позволило привлечь дополнительно от 25 до 45% перевыполнения уровня доходов на местах. Но мы также видим расследования общественных активистов о том, что в различных областях высвободившиеся ресурсы отправляются в карман кумам-сватьям-братьям. Этого нельзя допускать. Должна быть четкая уголовная ответственность за растраты денег налогоплательщиков. Вплоть до пожизненного заключения. Эти средства должны эффективно расходоваться на проекты развития: освещение улиц, ремонт больниц, школ, энергоэффективные технологии.

Видите ли вы попытки притормозить реформу со стороны центральных органов власти?

Скорее, речь идет о недопонимании основных целей и задач децентрализации. Думаю, Минобразования, Минздраву, Минсоцполитики стоило бы более плотно работать в этом направлении с Министерством регионального развития и Минфином, чтобы не допускать ситуаций, когда полномочия громад и ресурсы, которые для этого выделены, в бюджете не совпадают.

Есть также и органы местного самоуправления, областные администрации, которые пока не до конца осознали, насколько важной является роль самих местных властей в повышении благосостояния граждан. Недавно Минрегион обнародовал рейтинг социально-экономического развития регионов. В этом документе явно видно, в каких областях инвестора ждут, а в какие ему лучше не появляться, где малый и средний бизнес в почете, а где предпринимателей загоняют в угол. Это показательная отправная точка, посмотрим, как изменится ситуация по итогам 2016 года, с новыми возможностями после децентрализации.

Вы сказали об инвестиционном климате. По-вашему, что первично – общее положение дел в стране, макроэкономика, или же условия, которые создаст для конкретного инвестора губернатор или глава района?

Важны оба фактора, только на разных уровнях. Если упрощенно, то Президент, правительство, Национальный банк создают общую рамку для инвестиций. Если мы говорим о глобальных корпорациях, которые здесь никогда не работали, они смотрят на наличие у нас программы сотрудничества с МВФ, на оценки, которые нам дает Европейский банк реконструкции и развития. Инвесторы помельче посмотрят на рейтинг Doing Business, на регуляторную среду, чтобы понять, а есть ли смысл тут вообще платить налоги, можно ли отсюда вывести к себе на родину прибыль.

Но "полевая", реальная работа начинается непосредственно в регионе. И именно с региональными чиновниками сталкивается предприниматель, когда хочет открыть производство. Как выглядит в моем понимании идеальный губернатор, глава областного или районного совета? Взял за руку инвестора и провел по всем инстанциям, предложил несколько вариантов участков земли, подвел коммуникации, максимально упростил получение разрешительных документов, и не тревожишь проверками минимум на 3 года.

Но не будут ли под такую гиперлояльность приходить мошенники?

Давайте здесь уточним. Никто не собирается раздавать направо и налево землю людям с улицы. Под инвестором я понимаю понятную, прозрачную компанию, с опытом работы, видением развития проекта, которая придет с просчетами, с обоснованными показателями. И безусловно, это должен быть стратегический инвестор с перспективой создания большого количества рабочих мест, уплаты большого объема налогов. Далее, продажа земли или права аренды – пускай даже на участок с коммуникациями – должна проходить на конкурсной основе. В ходе этого аукциона претенденты покажут свои истинные намерения.

Я был бы счастлив на месте любого главы области или района, если бы у меня стояла очередь из инвесторов, готовых застраивать все свободные участки производствами. Но такого, к сожалению, сейчас нет.

Обратная сторона медали работы в регионах, о которой говорят мелкие и средние инвесторы – они остаются один на один с "беспределом" местных властей, которые связаны "одной цепью" с местной прокуратурой, судами, полицией. В результате справедливости добиться невозможно, а для центрального уровня эти проблемы слишком мелкие. Какой выход из ситуации вы видите?

Одним из решений мог бы стать институт регионального бизнес-омбудсмена. Работа такого защитника бизнеса на национальном уровне уже показала свою эффективность, поэтому такой опыт можно распространить и в регионы. При этом, как и в случае с национальным бизнес-омбудсменом, частичное финансирование его работы могут брать на себя местные бизнес-ассоциации. Областная администрация должна лишь не препятствовать деятельности такого органа.

Для того, чтобы у губернатора был стимул не мешать, можно включить показатели деятельности такого бизнес-омбудсмена в шкалу оценки рейтинга региона, о котором я уже упоминал выше. Например, сейчас мы видим только констатацию факта: такие-то области лидируют по количеству малых предприятий на 10 тыс. человек. А благодаря чему или вопреки чему – до конца не понимаем. Теперь представьте, мы наложим сюда статистику жалоб и выполненных рекомендаций бизнес-омбудсмена. И увидим, к примеру, что те регионы, где на чиновников не жалуются, живут лучше. А это уже пища для размышлений не только для бизнеса, но и для высшего руководства страны.

Но сможет ли такой бизнес-омбудсмен, например, влиять на неправомерное решение суда? Ведь именно коррупцию в судах инвесторы часто называют одной из причин низкой привлекательности Украины.

Естественно, судебная ветка власти должна быть независимой, а институт бизнес-омбудсмена в регионах должен быть инструментом досудебного решения споров. Реформа судебной системы, прокуратуры – это задача центральной власти. Но если мы говорим о создании комфортных конкурентных условий для бизнеса в регионе, то и судебных процессов должно становиться меньше. А если мы говорим еще и об уменьшении числа регуляторных органов, о снижении количества проверок, то за этим потянется сокращение бюрократического аппарата и новые возможности для достойного финансирования эффективных профессиональных госслужащих.

Источник