ПОБЕДА БЕЗ БОЯ. КАК И ПОЧЕМУ ХОРВАТИЯ СМОГЛА МИРНО ВЕРНУТЬ ОККУПИРОВАННЫЕ ТЕРРИТОРИИ

Программу мирной реинтеграции Подунавья – региона на северо-востоке Хорватии на границе с Сербией – считают самым успешным опытом в истории Организации Объединенных Наций. В 1996-1998-м гг. в Восточной Славонии, Баранье и Западном Среме не только была полностью восстановлена мирная жизнь, но и весь процесс прошел точно по плану, утвержденному ООН.Некоторые западные политики (например, Карл Бильдт) убеждены: Украина может и должна идти по хорватскому пути мирной реинтеграции ранее оккупированных территорий. Но можно ли реализовать эту идею на практике? Для ответа на этот вопрос, очевидно, нужно сначала понять, как именно ООН и Хорватия 20 лет назад восстанавливали мир.

Предистория мира

С 1991 по 1992 год югославская (сербская) армия, контролировала (оккупировала) примерно 30% территории Хорватии. В течение 1992-1995 гг. большую часть (2/3-3/4) оккупированных территорий хорватам удалось освободить с помощью военных операций, самой известной из которых была “Буря”. Однако на Подунавье военная реинтеграция не проводилась, и к началу 1996 года регион, который с 1991 года, после падения Вуковара, де-факто контролировался Сербией, так и оставался серой зоной на карте Хорватии.

По договоренности с международным сообществом хорватская власть отказалась от проведения в Подунавье военной операции и согласилась на мирный план перехода территории под контроль Загреба.

Для украинского читателя важно понимать, что речь идет именно о приходе в регион полноценной хорватской власти. Никакого особого политического или юридического статуса для территории не предполагалось. На особом положении регион был только во время работы Временной администрации ООН, а затем стал Хорватией.

Еще одной важной особенностью ситуации был реальный отказ сербских властей от любой военной поддержки сепаратистов. Мирный план не предполагал первоочередное восстановление хорватского контроля над границей Хорватии и Сербии, но этого и не требовалось: сербы, в соответствии с достигнутым соглашением, сами прекратили поставки живой силы и техники и неукоснительно придерживались взятых на себя обязательств.

Однако самым важным является контекст проведения мирной реинтеграции.

Еще до начала процесса все остальные анклавы сепаратистов на территории Хорватии были сметены хорватской армией. Единственный не взятый под контроль в результате военной операции сепаратистский регион и контролировавший его Белград оказались перед выбором: сдаться после боя, который обещал быть жестоким и кровопролитным, а его исход после “Бури” считали предсказуемо проигрышным для сепаратистов, или сдаться до боя, оставшись непобежденными. Сербы выбрали второй вариант.

Технология мирной реинтеграции. Демилитаризация

В целом технология мирной реинтеграции по-хорватски предполагает последовательную реализацию четко описанных и утвержденных на уровне ООН шагов под руководством Временной администрации Организации объединенных наций во главе с американским генералом Жаком Кляйном.

Первым шагом мирной реинтеграции стала полная и реальная демилитаризация территории. Бывший руководитель полицейской миссии программы ООН Йошко Морич, с которым удалось пообщаться во время недавней поездки в Хорватию, подчеркивает: речь идет именно о реальной демилитаризации, когда в регионе не остается ни армии, ни парамилитарных частей обоих сторон конфликта, ни оружия у населения.

Согласно программе ООН, вместо сербских военных на реинтегрируемых территориях появлялись не хорватские войска, а полицейские с ооновскими опознавательными знаками. Т.н. переходная полиция, в которую принимались на работу как хорваты, так и сербы, должна была обеспечить общественный порядок и решить задачу демилитаризации.

Полицейский патруль всегда состоял из хорвата, серба и сотрудника ООН. На вооружении у переходных полицейских были только пистолеты.

В руководстве правоохранительной структуры и на уровне патрульных были представлены действующие сотрудники МВД Хорватии, бывшие бойцы хорватской армии и военизированных формирований. Сербов представляли местные жители, которые также могли ранее служить в ополчении. Но на время работы в переходной полиции все сотрудники должны были отказаться от проявления любой политической ориентации или национальных симпатий. “Нападение – всегда только нападение, кража – всегда только кража”, – так описывает Йошко Морич ключевой принцип работы, и подчеркивает, что он сам – не политик и никогда им не был.

Реализовать на практике полную деполитизацию правоохранительной структуры оказалось непросто. Для полицейских пришлось проводить специальные командообразующие тренинги, причем на территории третьей страны (Венгрии), чтобы избежать обвинений в политической заангажированности.

Возникающие проблемы зачастую решались в ручном режиме, с помощью переговоров. Руководство переходной полиции всегда было на связи с подчиненными и СМИ (!) и моментально включалось в разрешение кризисных ситуаций.

Красноречивый пример: серб вызвал патруль и пожаловался, что возле дома, в котором он живет, ходит какой-то человек и все фотографирует. Неизвестный оказался хозяином дома, хорватом, который вернулся домой и увидел, что там живут чужие люди. Думаю, всем понятен уровень накала страстей и неоднозначность момента. В ситуацию вмешалось полицейское руководство, которое призвало нынешнего обитателя дома пригласить хозяина в дом, угостить и договориться обо всем мирно…

Подход мирного решения проблемы не действовал в одном случае – силовой акции против переходной полиции. Когда на полицейский участок было совершено вооруженное нападение, то нападавший был застрелен, а руководство полиции немедленно выступило в медиа с заявлением о том, что полицейские будут убивать каждого, что решит напасть на них с оружием в руках и тем самым поставить под угрозу процесс мирной реинтеграции.

Убийство нападавшего на полицейский участок (хорвата) и ранение полицейского (серба) оказалось в итоге единственным подобным инцидентом.

Технология мирной реинтеграции. Возвращение беженцев

Результатом деятельности переходной полиции стало наведение порядка в регионе, создание условий для безопасной жизни людей. После этого началась реализация следующего этапа мирного плана: возвращение беженцев.

Для понимания уровня сложности проблемы: в мирно реинтегрируемом регионе разрушение жилых домов и инфраструктуры доходило до 80%, а в некоторых населенных пунктах и до 100%, не было ни света, ни воды, повсюду были стихийные свалки, не работала ни одна коммунальная служба.

Правительство Хорватии выделило помощь каждому пострадавшему, из расчета 35 кв. м на владельца дома и 10 кв. м на члена семьи, и централизованно начало восстанавливать все системы жизнеобеспечения.

Организацией процесса в регионе занималась местная власть, которая во время оккупации была избрана беженцами на территории Хорватии (!), когда не только избиратели, но и все кандидаты были временно перемещенными лицами.

Функционирование “удаленной” местной власти позволило заранее сформировать команду, которая в самом начале мирной реинтеграции смогла взять на себя оперативное управление ситуацией на месте. Именно эти люди, первыми из гражданских, сразу после полицейских, возвращались в ранее оккупированный регион. Как вспоминают участники тех событий, иногда в населенном пункте не оказывалось ни одного дома, пригодного для проведения первого рабочего совещания: все здания были без крыш, а большинство – и без стен…

Технология мирной реинтеграции. Валюта, документы и выборы

Следующий этап: политическая и экономическая реинтеграция. Сюда входит т.н. конвалидация – верификация документов, выданных местным жителям во время оккупации, выдача хорватских паспортов местным жителям, которые имели право на хорватское гражданство и введение хорватской денежной единицы (куны).

Признание документов, выданных оккупационными властями, стала серьезным компромиссом с хорватской стороны и вызвала споры в обществе. Однако серьезных конфликтов при замене свидетельств о рождении, смерти, браке на хорватские, не было зафиксировано.

А вот получение паспортов Хорватии проходило сложно. С одной стороны, хорваты обвиняли руководителей процесса мирной реинтеграции в том, что они “раскидывают хорватские паспорта с вертолетов”, дают хорватское гражданство кому попало (читай: бывшим боевикам). С другой – получение паспорта Хорватии было со стороны сербов целым политическим манифестом. Человек, ранее живший в СФРЮ и имевший до того паспорт Югославии, признавал Хорватию суверенной державой и соглашался с тем, что территория, на которой он проживает, является не Югославией, не Великой Сербией и не автономной Республикой Сербская Краина, а Хорватией. По сути, это был акт индивидуальной капитуляции.

Протестное движение против получения хорватских паспортов организовали сербские радикалы, которые убеждали сербов бойкотировать этот процесс. Однако без получения паспорта невозможно было получить компенсацию за разрушенный дом, пенсию или социальную помощь и принять участие в выборах местной власти (!).

У сербов, которые решили остаться жить на реинтегрируемой территории, не оставалось другого выхода, и значительная часть сербской общины в конце концов стала гражданами Хорватии.

Окончательно утвердили хорватскую власть на ранее оккупированных территориях выборы в местные органы власти. Голосование прошло без существенных эксцессов, а результаты были признаны международным сообществом. В органы местного самоуправления были избраны и этнические хорваты, и этнические сербы. Однако у всех у них были хорватские паспорта. Так в регионе установилась хорватская власть, избранная всеми жителями, независимо от национальности, и легитимная как в юридическом, так и в социальном изменении.

Самым бесконфликтным мероприятием стал переход на куну. Это был важнейший этап реинтеграции, материальное доказательство вхождения территории под юрисдикцию Хорватии, однако временная администрация смогла провести его без обострения обстановки.

Национальное примирение

Завершающим шагом по мирной реинтеграции Подунавья стал запуск процесса национального примирения.

В рамках этого процесса была проведена амнистия для воевавших на стороне сербов бойцов, по принятому в Хорватии закону о прощении. Принцип амнистирования сформулировала Весна Шкаре Ожболт, политический координатор мирной реинтеграции: “Нет прощения за преступления”.

Кадровые военные ЮНА и добровольцы из парамилитарных соединений не привлекались к ответственности, если за ними не числилось убийств и военных преступлений. Мобилизованные югославские солдаты, как правило, считались невиновными.

Проходило примирение и в рамках всей страны: для сербов были введены квоты в парламенте, в ряде министерств – на уровне замминистров.

В Подунавье продолжили работу школы и детские сады с сербским языком обучения.

Так Хорватии при помощи международного сообщества удалось мирно реинтегрировать ранее оккупированные территории.

Непризнанная республика Сербская Краина была полностью ликвидирована, а ее территория стала частью независимого хорватского государства, которое является членом ЕС и НАТО. И здесь уже 20 лет не стреляют.

Что такое мир по-хорватски

Может ли Украина повторить успех Хорватии?

Безусловно, украинской власти и украинскому обществу нужно изучать хорватский опыт. Еще важнее, конечно, было бы его изучение до Минска-1 и 2, но и теперь мы можем открыть для себя много важного и полезного.

Понятно, что главным приоритетом мирной реинтеграции является обеспечение реальной безопасности для населения, проведение тотальной демилитаризации и полное прекращение военной и политической поддержки сепаратистов извне.

Второе обязательное условие – Временная международная администрация (под эгидой ООН) на переходной период. “Украине нужен генерал Кляйн, – сказали нам, когда мы с ознакомительной поездкой посетили Вуковар. – Мы думали, что он продает интересы Хорватии, а оказалось, что ему удалось перехитрить сербов”.

Третий ключевой момент – инклюзивная (проникающая во все области и виды человеческой деятельности в качестве силы, придающей им нормированный, юридически-правовой характер. – Ред), однако целиком и полностью власть центрального правительства, без оговорок и исключений, как конечная цель реинтеграционного процесса. Отказ от особого политического статуса региона, как бы он ни назывался. На реинтегрованных территориях флаг, герб, гимн, присяга силовых структур и госчиновников, денежная валюта – все хорватское, как и во всей остальной стране.

Четвертое: амнистия боевиков, вина которых невозможно доказать в суде, неизбежна.

Можно долго негодовать по этому поводу, однако в Хорватии произошло именно так. Идеологи закона о прощении рассчитывали, что активные участники боевых действий с сербской стороны просто уедут в Сербию. Этого не произошло: они предпочли остаться и, если доказательств их вины было недостаточно для вынесения приговора, бывшие боевики полностью избежали ответственности.

И это в условиях, когда правоохранительные органы и суды полностью лояльны Загребу и не коррумпированы!.. Даже не хочется думать о том, чем проведение подобной амнистии обернется в Украине.

А еще украинцам нужно избавиться от иллюзий, что мирная реинтеграция и национальное примирение по определению означают возобновление довоенной дружбы между народами, соседями и родственниками. Результатом – как в Хорватии, да и в других частях бывшей Югославии – может быть всего лишь отказ от военного способа решения существующих споров и противоречий. После войны не обязательно все должны помириться друг с другом, все простить и забыть, и немедленно начать жить дружно и счастливо. Мир после войны – это всего лишь обеспечение условий, при которых те, что по-прежнему ненавидят друг друга, просто прекращают убивать врагов. Поэтому вести в Украине национальный диалог о иллюзорном братстве и единстве бесперспективно. Нужно всего лишь договориться об условиях, на которых стороны согласятся на реальное и окончательное прекращение огня и продолжат разрешение конфликта без применения оружия.

Хорватам удалось договориться с сербами о мире на условиях Хорватии, с учетом интересов сербов.

Украине… Впрочем, минские договоренности – это тема отдельной статьи.

Автор благодарит хорватские общественные организации Center for Peace Studies та CROSOL, Посольство Украины в Хорватии, Карловацкую и Вуковарско-Сремскую жупании, группу “Украинская инициатива в Хорватии” и Игоря Лиски за помощь в осуществлении программы изучения хорватского опыта мирной реинтеграции.

Наталья Ищенко, специально для “Цензор.НЕТ”

Источник