ЭКС-ГЛАВА ТАМОЖНИ АНАТОЛИЙ МАКАРЕНКО: “ТЕЛЕВИЗИОННОЕ “БЛА-БЛА-ШОУ” О ТАМОЖЕННЫХ РЕФОРМАХ НА ХЛЕБ НЕ НАМАЖЕШЬ И В НАРЯД НЕ ОДЕНЕШЬ”

"Цензор.НЕТ" пообщался с бывшим председателем Государственной таможенной службы Украины Анатолием Макаренко о том, что происходит на украинской таможне и какое будущее ей готовит власть.
“Нам нужно навести порядок на таможне. Там много делается, но надо ввести сверку данных растаможки с нашими соседями-странами ЕС и 80 преступности упадет. Кабмину надо набраться политического мужества и сделать это”, – заявил в среду на отчете в парламенте генпрокурор Юрий Луценко. В этот же день Президент Петр Порошенко провел совещание по подготовке пограничных пунктов к безвизовому режиму между Украиной и Евросоюзом. Неделю назад премьер Владимир Гройсман отрапортовал об увеличении прибыли от работы таможенников. И пообещал, что реформа налоговой и таможни продолжится, несмотря на создаваемое сопротивление. Вроде как власть уделяет внимание ведомству. Но складывается впечатление, что за три года она так до конца и не разобралась, что делать с ГФС. “Цензор.НЕТ” расспросил экс-председателя украинской таможни Анатолия Макаренко об ошибках, успехах и о перспективах структуры, которую он в свое время возглавлял.

“РАЗГОВОРЫ О ТОМ, ЧТО ТАМОЖЕННИКАМ ПОДНЯЛИ ЗАРПЛАТУ – ДЕЗИНФОРМАЦИЯ”

– Год назад на интервью мы говорили о реформе таможни. Сегодня тема по-прежнему остается актуальной. Почему “воз и ныне там”?

– Воз не “там”. Воз под названием “украинская таможня” уверенно продолжает путь по наклонной дороге своей деградации. Во время нашей предыдущей беседы я вам говорил, что у нас скоро на киевских улицах за слово “реформы” будут бить. Динамика событий подсказывает, что мы уверенно идем и к этому. Как бы после очередной “красивой” реформы – пенсионной, пенсионеры своими костылями не начали кое-кого колотить.

То, что декларируется как реформа таможни, на самом деле, не является ни реформой, ни хоть мало-мальски позитивными шагами развития. Я считаю, что организация таможенного контроля, борьба с таможенными правонарушениями, состояние таможенной инфраструктуры за прошедший год только ухудшились. Абсолютно правильная идея “Единого окна” с участием всех контрольных служб на границе превратилась в имитацию, работа широко разрекламированных “черных сотен” имеет ничтожный экономический, правоохранительный эффект и колоссальное возмущение бизнеса внеправовой практикой их работы. Популистские заявления о видеофиксации действий каждого таможенника завершились всего лишь благими намерениями дилетантов, далеких от практики таможенного контроля.

– Почему так?

– Отсутствует государственный институт, который разумно, целенаправленно и эффективно занимался бы организацией таможенного дела в Украине. Раньше это была работа таможенной службы как целостной структуры. Причем, на мой взгляд, абсолютно адаптированной к требованиям и нормам того же Европейского Союза.

В 2013 году этот институт был уничтожен. С тех пор начались стагнация и разрушение структуры. То, что сейчас в очередной раз называется громкими словами “реформа таможни”, на самом деле, является повторением таможенных стандартов Евросоюза, стандартов, большинство из которых было реализовано в нашей таможне. Не нужно реформировать то лучшее, что было сделано до 2013 года. Тогда было сделано очень многое: создана таможенная организация, инфраструктура, украинское законодательство было адаптировано к нормам Евросоюза и Всемирной организации торговли.

А вот то, что началось потом, – создание Министерства доходов и сборов, Государственной фискальной службы и все, что с этим связано – вот где нужно работать. Радикально менять ненормальную, преступную для национальных интересов ситуацию, когда таможня страны вошла в состояние полураспада, превратилась в придаток сразу нескольких госструктур, утратила свое основное предназначение – защита отечественного рынка и потребителя, борьба с контрабандой, незаконным перемещением запрещенных и наркотических веществ и так далее.

Я вам расскажу, что у нас произошло за последние годы. Первое – остановлено развитие таможенного дела.

Второе – гипертрофирована фискальная функция таможни, которая не является основной ни для одной таможенной администрации Европы. Она производная от главной – защиты отечественного рынка, регулирования внешних операций и организации безопасного перемещения товаров. А нашей таможне ставят только одну задачу -вдохновленно и безумно взыскивать налоги с украинского бизнеса.

Третье – потеряна законодательная инициатива. ГФС, в недрах которой растворена таможня, сегодня не является инициатором ни одного документа, который носил бы прогрессивный характер для таможенной безопасности страны. Наоборот – внесение последних изменений в Таможенный кодекс, которыми фактически ликвидирован предварительный документальный контроль, свидетельствует о том, что Государственная фискальная служба, и таможня, как ее составляющая, полностью импотентны не только в законодательной инициативе, но и в отслеживании законодательных актов, которые носят ущербный характер для современных процедур контроля товаров на границе.

Четвертое – прекращено развитие международного таможенного сотрудничества. В структуре таможенной службы Украины существовал департамент, который этим занимался. На сегодняшний день в ГФС практически нет должностных лиц, которые вели бы это направление как одно из основных для таможенной службы любой страны.

Пятое – значительно ухудшился уровень борьбы с таможенными правонарушениями. Со времени нашего прошлого разговора вы не сможете вспомнить ни одного серьезного задержания наркотиков или значительной партии культурных ценностей, оружия и так далее именно таможней. У нас на границе с контрабандой продолжают “бороться” все кто угодно. Вместо шпионов ловят контрабандные женские колготки, а вместо нелегалов – мобильные телефоны. Таможня отстранена от выполнения одной из основных своих функций – борьбы с контрабандой и нарушениями таможенных правил.

Шестое – система таможенного аудита разрушена. За год не сделано ничего. Таможенный аудит, как система, которая была отлажена годами, теперь превращен в контрольно-проверочную работу налоговых органов. А для наглядности приведу следующие цифры. В 2016 году все таможенные платежи, перечисленные в госбюджет, составили 235 миллиардов 301 миллион гривен. По результатам так называемого аудита аж 19 миллионов 805 тысяч гривен. Восьмая тысячная процента. Сотню раз можно произнести мантру про “ускорение” таможенных процедур и “улучшение пост-контроля”, но о чем серьезном можно говорить с таким результатом?

Седьмое – ухудшены условия работы персонала таможни. Бездумное сокращение штатной численности привело к увеличению нагрузки на оперативный состав, которая никак не компенсирована ни зарплатой, ни иным соцпакетом. Разговоры о том, что таможенникам подняли зарплату – дезинформация. 10 процентов от перевыполнения планов, которые поступили на счета казначейства от таможенной службы, и должны быть направлены на ее развитие в соответствии с известными решениями, действительно, частично реализованы. В текущем мае сотрудники получили премию за январь. Подчеркиваю, разовую выплату. Но оклады не повышены, надбавки не пересмотрены. То есть, нет правового документа, по которому на постоянной основе подняли бы таможенникам зарплату, в отличие от сотрудников большинства силовых и контролирующих структур.

На самом деле, само решение про перечисление этих 10 процентов необходимо приветствовать. Чтоб вы понимали, сумма уже составляет около миллиарда гривен. Представьте, какие серьезные вопросы по таможенной инфраструктуре, по текущим проблемам (в том числе, ремонту зданий, на что за последние годы не выделялось ни копейки) можно решить, обладая этим ресурсом.

– Куда именно эти деньги идут?

– Первые более 200 миллионов из этой суммы реально пошли на текущие расходы таможни, в том числе и на одноразовое премирование таможенников, о чем я сказал.

– Почему премии одноразовые, а не на постоянной основе?

– Потому что больше нет денег. Правительство решило, что этого будет достаточно.

Вместо того, чтобы принять такие же решения, как были по пограничникам, полицейским, военнослужащим, где установлены четкие и понятные оклады. К примеру, сотрудник погранслужбы знает, что он будет зарабатывать 7 тысяч гривен сегодня, завтра и послезавтра. Потому что зарплата и надбавки у него фиксированы. Он понимает, как будет жить. А таможеннику сегодня дали премию за январь, и он не знает, будет так в мае или нет. Зато обществу торжественно объявили о том, что тут существенно подняли заработную плату. Это ложь! Правительству нужно изыскать средства. Они есть. Их, в том числе, зарабатывает таможня, перевыполняя показатели поступлений в бюджет.

И, все же, хочу продолжить говорить о том, что произошло с таможней за последние годы. Итак, восьмое – разрушены мотивационные и идентификационные признаки таможенника на границе. Форму никто не предоставляет. Я знаю, что коллеги шьют ее за свои деньги, потому что им стыдно стоять на пунктах пропуска (особенно в аэропортах, таких, как “Борисполь” и “Жуляны”) в той форме, которая выдавалась в 2010 году. Это ненормально и позорно для государства. Пограничная администрация находится в поле зрения и заботы руководства государства, имеет внятную и понятную систему управления. Посмотрите, какой достойный и современный вид имеют пограничники в пунктах пропуска и сравните их с сотрудниками таможни. Телевизионное “бла-бла-шоу” о таможенных реформах на хлеб не намажешь и в наряд не оденешь.

Девятое – разбалансирована система управления. Сегодня у таможенной организации Украины нет единого руководителя. В сентябре будет ровно два года, как уволен заместитель председателя Государственной таможенной службы Константин Ликарчук, который пытался наводить порядок, проводить самостоятельную линию поведения и организовывать работу современной украинской таможни. Я уверен в том, что если бы ему дали возможность работать, сегодня результат был бы абсолютно другим. Но от Ликарчука избавились, и два года таможня 40-миллионой страны не имеет руководителя. А та так называемая реформа, которую сейчас пытается внедрять Минфин, уничтожит систему управления окончательно. Они предлагают ликвидировать все таможни Украины и создать одну. То есть, у нас нет 6 тысяч километров самой проблемной в Европе границы, нет Одесского порта, через который проходит один из мировых наркотрафиков, нет “черной дыры” на Востоке. Все проблемы решены! Сейчас в той же Одессе 16 таможенных постов (грузовые, морские, пограничные), а хотят оставить один. Внизу таможенная система управления худо-бедно еще функционирует, а вот наверху уже хаос. А его как раз и хотят опустить на места.

– А вот одесский губернатор Максим Степанов хвалит местную таможню. Говорит, что она в рамках проекта по перечислению половины сверхплановых таможенных поступлений на ремонт и реконструкцию дорог получила уже почти миллиард гривен с начала года. Успех же?

– Мы с вами говорим о разных вещах. Могу только порадоваться за Одесский регион, где есть такая большая и ресурсная таможня и такие таможенные сборы. Увы, другим повезло меньше. Там за чьи деньги дороги строить будем?

Я говорю, что реформа, которую сейчас предлагает Минфин, не есть реформа, так как ничего нового по сути своей не несет. И без восстановления системы управления таможенным делом будет очередным популистским пшиком.

– Почему сложилась такая ситуация, когда значительно увеличилась контрабанда и работают разные “схемы”, о чем многие говорят?

– Все зависит от воли руководства и профессионализма и непродажности подчиненных. Все остальное от лукавого.

Ситуация на границе и пунктах пропуска, на мой взгляд, сегодня характеризуется тем, что контроль над товаропотоками практически утрачен. Мы просто фиксируем то, что нам заявляют. Выступаем не контролерами, а фотографами. Вот нам показали, что в документах – три килограмма, мы так и принимаем. А на самом деле везется три тысячи тонн. Вот и “фотографируют” декларацию с тремя кило. Вернулись забытые схемы “прерванного транзита”, всяческих подмен по пути к месту таможенной очистки. Абсолютно уверенно заявляю – контроль за достоверностью декларирования высоколиквидных грузов, особенно следующих в контейнерах, отсутствует напрочь.

– Я вспомнила про одесскую таможню, потому что ее часто обсуждали, когда ею руководила Юлия Марушевская…

– Я раньше говорил, что если так называемые “реформы в Одесской таможне” после ухода Марушевской продержатся хотя бы месяц, тогда можно сказать, что это были системные изменения. Но, увы. Они были ситуативными, оторванными от таможенного законодательства и основывались только на воле, поддержке и харизме бывшего губернатора.

“ТАМОЖНЯ ПЕРЕЖИВАЕТ ОДИН ИЗ САМЫХ ДРАМАТИЧЕСКИХ ЭПИЗОДОВ СВОЕЙ ИСТОРИИ”

– Как наводить порядок на таможне?

– Украине необходимо воссоздать нормальную модель таможенной администрации. В мировой практике их несколько. Первая – назовем ее американской. Таможня объединена с пограничниками, миграционной службой. Это мощная правоохранительная госинституция. Такая система работает в США, Канаде, Австралии. Нам, как воюющей стране, с такими сложными границами, возможно, стоило бы к ней присмотреться.

Вторая – так называемая британская, которую нам пытались и пытаются навязать, когда таможня слита вместе с налоговой. Но Британия – это остров, где таможня существует 800 лет, а полномочия на порядок выше, чем в Украине. Там абсолютно другие система налогообложения и правовая культура. Перенести в Украину британский опыт – это путь в никуда. Хотя, я понимаю министра финансов Данилюка. Он стоял у истоков создания Минсдоха и сейчас хотел бы завершить начатое.

Третья модель – отдельная таможенная служба подчиняется напрямую правительству. Сегодня для нас это один из оптимальных вариантов, который позволил бы в возможно короткие сроки восстановить институциональную способность ведомства.

Важно, чтобы таможня, как один из бюджетообразующих органов, была в центре внимания Кабмина, а не “пасынком” у Министерства финансов.

Четвертый вариант – таможня подчинена не Минфину, а, например, Министерству экономического развития и торговли. Оно ближе по основной сути таможенного дела, чем фискальное ведовство. Но, не думаю, что это сейчас ко времени.

Лично я сторонник первой модели. Таможня должна заниматься контролем товаров, которые нарушают нормы украинского законодательства, а не “выкручиванием рук” бизнесу, требуя с него налоги в бюджет.

– Вот вы говорите о правоохранительной составляющей. Так у нас же есть хваленные премьером “черные сотни”.

– Это ложный путь, который не имеет ничего общего с мировой таможенной практикой. Таможенным делом должны заниматься те, чьи права, обязанности и ответственность выписаны Таможенным кодексом, а не волюнтаристскими решениями популистов.

– Некоторые блогеры и адвокаты пишут, что “черные сотни”, как они выражаются, “кошмарят” бизнес на таможне и занимаются бандитизмом. Вот такая “слава”.

– Все черные, белые, серые, голубые так называемые “сотни” – это всплески подсознания отдельных государственных деятелей, в котором запечатлены образы ковбоев, побеждающих зло. Ничего хорошего от этих “ковбоев” на машинах с маячками для таможенной безопасности и бюджета нет. Бизнес на себе испытал всю бестолковость их действий. Кроме задержек таможенного контроля и внесения смуты в его организацию, а также коррупционной дельты, ничего эти подзаконные образования, не регламентированные Таможенным кодексом, не вносят.

Давайте зададим простой вопрос: за время их работы, сколько задержано нарушителей, составлено протоколов, возбуждено уголовных дел и вынесено судебных решений. Что получил бюджет? И еще одно: давайте спросим, сколько потрачено на их содержание.

– То есть, их надо ликвидировать?

– Все подразделения, работа которых не регламентируется Таможенным кодексом, необходимо убрать из зон таможенного контроля.

На самом деле, все очень просто: таможенным контролем должна заниматься таможня. Уникальной была ситуация, когда в течение последних двух лет одним из законодателей “антитаможенного контроля” являлась служба собственной безопасности ГФС. Через нее реализовали самые “черные схемы”. Ее работники являлись так называемыми бухгалтерами “черных касс”, не неся никакой ответственности за результаты таможенного контроля. Стыдоба и позор.

– Так вот, как известно, рыба гниет с головы. Продан только с недавних пор исполняет обязанности главы ГФС, не являясь ее полноправным руководителем…

– К нему сейчас должно быть меньше всего претензий, потому что нагрузка на него– колоссальная.

– Два года структурой руководил Роман Насиров, который недавно попал во внимание НАБУ. Его подозревают в злоупотреблении властью и служебным положением. Вручение ему подозрения и судебные заседания были похожи на сериал, причем частями комедийный. Вы как всю эту ситуацию оцениваете?

– Я не даю оценки действиям ни отстраненного руководителя ГФС, ни тем кто ведет уголовное преследование. Я оцениваю только состояние дел в том ведомстве, работу которого знаю – таможни. А она сегодня стала заложником ситуации, которая сложилась вокруг отстраненного главы ГФС. Вообще таможня сейчас переживает один из самых драматических эпизодов своей истории. Ее пытаются “реформировать”, а на самом деле дальше разрушить, люди, которые не имеют ни малейшего представления о таможенной организации и таможенном деле. С другой стороны, ведомство имеет не устойчивого руководства, а полупарализованную систему управления.

– Звучали предложения привлечь международные организации для того, чтобы они наладили работу нашей таможни. Это помогло бы?

– Мы уже просто завалены международными рекомендациями, указаниями, установками и ориентировками. Пусть денег дадут! Хотя бы на строительство одного хорошего пункта пропуска. У нас в стране нет ни одного государственного таможенного грузового терминала. Все частные. Пусть нам дадут средства на создание одного хорошего таможенного грузового хаба. Мы знаем, как это делать. Хватит к нам ездить пенсионерам Евросоюза, прокатывать грантовые деньги и учить нас тому, что мы давно забыли. Некоторые из них считают, что мы до сих пор находимся в 1991 году. Коллеги, здесь была создана одна из самых современных таможен. К сожалению, с огромной коррупционной составляющей, но такой была вся страна. Однако IT -технологии – самые современные. Законодательство практически на 100 процентов адаптировано к европейскому. Программа электронной таможни была реализована с 2008 года. Нужно сохранить и восстановить таможню по европейским стандартам, которые нам давно известны. Я категорический противник очередных ” хлопчиків-помагайків”. После их так называемой работы мы себе задаем вопросы: “Зачем все это было?!”. Поэтому, если хотят искренне помочь – пусть дадут средства на реальные инфраструктурные и технические проекты, обучение персонала, а не на оплату командировок своих пенсионеров.

“ЕСЛИ МЫ ПОЙДЕМ НЫНЕШНИМ ПУТЕМ ПОПУЛИСТСКИХ “НЕДОРЕФОРМ”, ПРЕВРАТИМСЯ В “БАНАНОВУЮ РЕСПУБЛИКУ”

– Вы говорили о том, что пять лет назад украинская таможня пользовалась авторитетом и имела хорошую репутацию во всех международных организациях. А сейчас?

– Я на днях встречался с двумя председателями таможенных администраций. Они мне задали вопрос: “Куда пропала ваша таможня?” Ведь нас нет на серьезных форумах, мы потеряли систему таможенного образования, практически не представлены в международных таможенных организациях. Туда некому ездить! Почти всех, кто мог достойно представлять страну, люстрировали и уволили. В таможенной администрации остались люди, мягко скажем, уровня, далекого от международных конференций.

Мы пропали и международной таможенной повестки, потому что уничтожен Департамент таможенного сотрудничества. Его нет. Знаете, сколько сотрудников в таможне занимаются IT-технологиями?

– Сколько?

– Двое. Сейчас один уйдет в отпуск, второй заболеет, и не будет ни одного специалиста!

Защитой прав интеллектуальной собственности занимается один человек. Вместо целого подразделения. Экспортным контролем – никто. А тут незаконный оборот оружия и так далее. Контроль транзита – тоже ни одного сотрудника. Украина – транзитная страна, которая должна отслеживать все, что через нас проходит. Мы этим занимались системно и предметно. Это направление ликвидировано. У меня создается впечатление, что в отношении украинской таможни работает та же программа, которую до 2014 года внедряли по Министерству обороны, когда уничтожались Вооруженные силы Украины. Очень похожая ситуация.

– Какие последствия мы можем получить?

– Если мы пойдем нынешним путем популистских “недореформ”, окончательно ликвидируем систему управления таможенным делом, то рано или поздно превратимся в “банановую республику”.

– А нотку оптимизма в финале интервью, все-таки, можно?

– 25 июня каждого года таможенники всегда отмечали свой профессиональный праздник. Потом создали Минсдох, уничтожая все, что было связано с историей таможни, начиная с музеев и заканчивая памятными датами. Точно знаю, что через месяц буду поздравлять многих очень достойных людей таможни. Они были, есть и, уверен, будут. А если есть такие люди, значит, есть и лучшее завтра. В него и верю.

Ольга Москалюк, “Цензор.НЕТ”

Источник