“КОГДА ЮРА УМИРАЛ, ВЗЯЛ МЕНЯ ЗА РУКУ И СКАЗАЛ: “ПОКЛЯНИСЬ, ЧТО ПРИЕДЕШЬ ПОБЕДУ ВО ЛЬВОВЕ ВСТРЕЧАТЬ”. ТОГДА Я ДАЛА СЕБЕ СЛОВО”, – ИНТЕРВЬЮ С ВОЛОНТЕРАМИ ЮЛИЕЙ ТОЛМАЧЕВОЙ И СЕРГЕЕМ АДАМЬЯКОМ

А вообще, мы больны этой войной. Волонтеры, так же как и военные, многое видели и немало прошли, так что бросать все на полпути нельзя.Более двух недель назад в районе поселка Зайцево, Донецкой области, террористы обстреляли машину волонтеров Юлии Толмачевой и Сергея Адамьяка. Оба получили ранения и были эвакуированы в больницу имени Мечникова в Днепре.

Когда волонтеры выезжали из поселка, Юлия сняла броник и каску, говорит, была уверена, что дороги не обстреливают. В итоге у женщины травмировано лицо. Сергей же, несмотря на то, что оставался в средствах личной безопасности, получил ранение в руку.

“Мне звонили ребята, которые осмотрели мою машину, сказали, что в нас стреляли из винтовки “Сумрак”, и что по нам попали только осколки, но если бы снайпер сдвинулся на сантиметр, могло бы быть два трупа”, – поясняет Юлия.

“А вообще, снайпера работали с террикона. Сережа начал сильно кричать, я не могла понять, почему. А потом стекла начали вылетать, что-то перед носом пролетело – это все в одно мгновение произошло. Потом поняла, что ничего не вижу. Хотела протереть глаза, а у меня руки в кровище. Стало ясно, что ранили. Крикнула Сергею: “Гони”. И он с подбитой рукой дотянул 200 метров до блокпоста. Там наши ребята нас вытащили и стали оказывать помощь. Вызвали “АСАП”, медики – молодцы сделали все что надо, и эвакуировали нас в Бахмут”.

Юлия и Сергей ездят на фронт уже около двух лет. Сергей – житель Бердичева. Как только начался Майдан, мужчина фактически перестал заниматься своим бизнесом, передав дела жене, и, как говорит сам, с 3 декабря 13-го года по сегодняшний день он активист и волонтер. Был главой Самообороны Бердичева, которая сейчас переросла в сообщество участников АТО и волонтеров. Летом проводит сплавы на плоту по Днестру, но не только для туристов, а и для атошников, в качестве реабилитации.

 Сергей справа,с бойцом 72 бригады

“В мене вже декілька разів підривало кришу, хотів і контракт підписати, але розумію, що тут повно роботи”, – рассказывает волонтер. “Я в Бердичеві займаюся допомогою і хлопцям, і їх сім’ям. Бо від армії наче вже є постачання, але не завжди таке, як потрібно. Взяти ту ж форму. Зараз пацани зобов’язані “піксельку” носити, то, щоб не було проблем з начальством, ми беремо ту ж тканину, але білоруську, там якісний матеріал, і в Житомирі підшиваємо фліс. Така форма краща і хоч “дихає””.

Учитывая, что на фронт приходится ездить очень часто, Юлия и Сергей повидали многое. Как сами говорят, бывали под разными обстрелами. Но, тем не менее, останавливаться не собираются.

“Стрьом постійний, бо тільки дурак не боїться, але все одно працюємо. Тому як заживуть кості, то ми продовжимо їздити на схід”, – делится бердичевский волонтер своими планами.

“Ми ж постійно на війні. Якось під танки під донецьким аеропортом попали: гнали скору, бус допомоги, а попереду були пацани з 93. Повз нас проїжджала цивільна скора і засвітила фарами цілу колону, а по дорозі працював сєпарський танчик, то коли побачив куди треба лупити – почав прямою наводкою по нас. І таке досить часто трапляється. Ми ж і на “промку” їздимо, живемо там пару днів, а потім далі розвозимо все по позиціях”

В палате у Юлии на подоконнике много букетов, которые принесли разные посетители – от военных до мэров Днепра и Житомира.

“Мне ребята с “промки” привезли 100 тюльпанов, половину уже выбросила. Парней комбат прислал прямо сюда – это очень приятно”, – улыбаясь рассказывает волонтер.

Будучи владелицей магазина в Житомире и главой фонда помощи онкобольным детям, Юлия стала ездить в зону АТО весной 14-го года.

“Сначала мы собрали помощь для 95-ой бригады, а потом, когда нам сказали, что посылки не доходят, я решила ездить сама. Один мой друг сказал, что у него товарищ – замкомбрига 30-ки, и что они стоят в Луганской области, а с обеспечением туго. Я когда посмотрела на ребят, а они были в спортивных штанах, резиновых шлепанцах, либо в этой форме страшной “Дубок”, была шокирована. Поняла, что надо искать средства и помогать армии, добровольцам.

А вот 10 августа 14 года, со мной случился переломный момент. Тогда колона с нашими парнями попала под обстрел, я тоже была там. Мы ехали из Лутугино с 24-ой и 80-ой бригадами. Много машин сгорело, под “Градами” три часа сидели. Тогда погиб боец Юра. Я видела, что этот мальчишка уходит, а у него был осколок от мины в шее, он взял меня крепко-крепко за руку и сказал: “Поклянись, что приедешь победу во Львове встречать!” – я ему ответила, что я обязательно приеду. Юра таки умер, а я дала себе слово, что раз мне дали шанс выжить, значит, буду помогать ребятам сколько смогу.

Поначалу искать деньги было очень сложно. Я пошла к житомирским бизнесменам, естественно, каждый кричал, что уже помогает такой-то бригаде и мне не будет. Последним к кому я пришла был Розенблат Борис Семенович – и он согласился выделить средства на ребят. Купил порядка 50 касок, броников штук 40, 2 прицела ночного виденья. Много всего. А на фронте, видя нашу деятельность, бойцы друг другу рассказывали к кому можно обращаться, если что-то нужно. Вот так все потихоньку и завертелось.

Со временем я перезнакомилась с другими людьми, которые что-то возили военным, в том числе и с журналистом Ромой Бочкалой. Потом наше знакомство переросло в благотворительную организацию батальон “Волонтер”. Мы уже давно работаем вдоль всей линии фронта.

Помогать мы не устали. Я тут недавно в Мечникова 100 долларов, которые мне мой друг подарил на 8 марта, передала раненому парнишке. Ему всего 19 лет, и он тяжелый, без обеих ног. А мой друг, его зовут Вадим, который эти деньги привез, однажды помог и мне. Я как-то под Полтавой два колеса разбила, остановилась, чтоб менять, мимо ехала машина – и подъехала к моей. Вышел мужчина и спросил, куда я еду, я сказала, что в Авдеевку. Он удивился, что на таких колесах. И подарил мне насос и компрессор. А потом, наверное, раз 5 обошел мою машину, и дал телефон СТО в Харькове. Сказал, что там мне дадут 2 новых колеса. Но в итоге там, на СТО, мне поставили 4 колеса и 4 новых диска. Я просто обалдела, когда это увидела, потому что в чудеса, как и в такую помощь не верю. А когда спросила за что это мне, работники станции сказали, что это подарок, ведь Вы же в АТО едете. Я позвонила их шефу, чтоб поблагодарить и сказать, что у меня нет слов. А он ответил, что не меня благодарите, а моего друга Вадима – он генерал таможенной службы. Вот так и познакомились.

Не сговариваясь и Юлия, и Сергей рассказывают, что тяжелее всего для них обоих – возить домой погибших.

“Навіть не настільки страшно, коли ти бачиш тих поранених пацанів, чи двохсотих, ніж коли ти їх додому привозиш”, – вспоминает Сергей. – Бувало й таке, що жінки під колеса кидались”

“Когда погибшего домой заносишь, психологически – это очень страшно”, – говорит Юлия. “Обычно, когда парней везешь, никогда не разговариваешь в дороге. Бойцы, которые сопровождают, тоже молчат. Вот последний раз мы везли мальчика со 199 центра в Козятинский район. Ему оторвало ногу. Коля, который ехал с нами в сопровождении, он его спасти пытался во время задания – два километра нес на себе. И вот пока мы ехали, Коля всю дорогу просто тупо молчал, а потом вдруг его прорвало, что он во всем виноват. Я его пыталась переубедить, что он ни при чем, что так вышло, война ведь, но убедить его было невозможно – все повторял: “Я так с ним бежал, я так хотел его спасти, мы же дружили…””

Помимо прочей деятельности, в Житомире Юлия возглавляет областной центр помощи участникам АТО при облгосадминистрации. Там, по ее словам, ведутся консультационные услуги для тех, кто прошел войну. Бойцов отправляют на курортные лечения, предоставляют психологическую реабилитацию.

“Работы с бойцами много, есть и результаты. Помогаем с квартирами. Очень сложный процесс –получение земли. Ее выдают, но не по 5 участков, а по одному, и парни выдирают то, что им положено, зубами”, – поясняет Юлия.

“А вообще, мы больны этой войной. Волонтеры, так же как и военные, многое видели и немало прошли, так что бросать все на полпути нельзя. Хотя отдохнуть надо. Я как раз собиралась 11 марта куда-то поехать и так, чтоб отключить телефон, интернет, но вот попала в госпиталь. “

Во время последней поездки, когда волонтеров ранило, они пригнали военным два джипа, броневик, привезли оптику, дальномер, планшеты и еще ряд необходимых вещей. Спонсоров нашел Роман Бочкала. Юлия и Сергей считают, что армия сейчас стала другой, что она выросла, но есть и другие нюансы – мотивированных людей меньше, а еще есть банальная усталость от того, что конфликт затягивается.

“Загалом зараз хоть щось і робиться владою, але якось через одне місце. От блокада показала реальний чиряк. І за що ми воюємо, за бабки Ахмєтова, чи що?” – возмущается Сергей. “Сєпарів захищаємо, даємо їм фактично роботу, але разом з тим одночасно головне, щоб те, що відбувається, не привело до розвала в суспільстві”.

“Если до войны для меня вообще не было такой специальности, как военные, казалось, что это какие-то бездельники, то сейчас я понимаю, что это боги”, – подводит итоги Юлия. Но есть проблема, что ребята приходят домой и многим нужна психологическая реабилитация. У нас в стране очень мало специалистов, которые могут дать им квалифицированную помощь. Поэтому даже, когда закончатся боевые действия, я буду продолжать помогать бойцам в цивильной жизни. Проблем впереди еще очень много, и решать их придется долго”.

И Юлия, и Сергей отмечают, что война их изменила, причем в корне.

“Я коли вдома, то не можу собі місця знайти. Дах рве їхати назад. Це певний адреналін, і стільки пацанів дзвонять, чекають на нас. Як і їх родини теж, вони нам всі вже як свої”.

“У меня была совсем другая жизнь, а сейчас я на все смотрю иначе. Я была спортсменкой и достаточно жестким человеком, а сейчас мне все говорят: “Ты стала другой, Толмачева, ты стала добрая!”

P.S.: сейчас Сергея перевели в киевский военный госпиталь, а Юлия 24 марта была выписана после реабилитации из госпиталя.

Текст и фото: Вика Ясинская, “Цензор.НЕТ”

Источник