ГЛАВА ВККС СЕРГЕЙ КОЗЬЯКОВ: СУДЬЯ ВЕРХОВНОГО СУДА НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ НИЩИМ С ПАПЕРТИ

В четверг, 16 февраля, стартует квалификационное оценивание кандидатов судьи Верховного Суда Украины. Эксклюзивные подробности об особенностях его проведения, задачах, которые стоят перед участниками, и о том, как будут оцениваться результаты, в интервью "Цензор. НЕТ" рассказал глава Высшей квалификационной комиссии судей Украины Сергей Козьяков.Поговорили и о скандалах, сопровождающих конкурс, среди участников которого есть немало одиозных судей, о причинах, почему некоторые кандидаты готовы уже сегодня судится с комиссией и таинственных списках победителей, которые якобы давно согласованы Администрацией Президента.

В РАМКАХ СПЕЦПРОВЕРКИ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЛЮСТРАЦИЯ НЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ

– Сергей Юрьевич, расскажите, как проходит конкурс. Много отсеялось кандидатов на этапах, которые уже прошли?

– Изменениями Конституции в части, касающейся правосудия и Закона Украины “О судоустройстве и статусе судей”, предусмотрено, что у нас будет новый Верховный Суд. Сейчас у нас есть Верховный Суд Украины и три высших специализированных суда. Они будут ликвидированы после создания нового ВС. По штату в этих четырех судах должно быть 330 судей. Правда, работают на данный момент меньше. Потому что довольно большое количество судей за последние месяцы ушло в отставку. Например, из 42 судей Верховного Суда работают 19. Из них 17 к нам подало документы на конкурс. Для нового Верховного Суда закон предусмотрел общее количество вакансий 200. Точнее – до 200. Может быть и меньше, а может и ровно двести. Нынешний конкурс объявлен на 120 вакантных мест. Причем, фактически у нас по закону проводится четыре конкурса в кассационные суды. Их будет четыре в составе нового Верховного Суда: административный, хозяйственный, гражданский и уголовный. Над этими судами будет Большая палата. И во главе – председатель Верховного Суда.

На начальном этапе для участия в конкурсе документы подали 1436 тысяч кандидатов. После всех процедур допуска (по формальным основаниям) их осталось 653. Спецпроверка отсеяла еще часть. Такая процедура проводится в конкурсах во всем государстве, когда речь идет о кандидатах, претендующих на должность, связанную с выполнением функций государства. Это около десятка государственных ведомств, куда мы как комиссия, проводящая конкурс, посылаем письма с просьбой нам ответить на довольно простые вопросы и получаем ответы. Например, если нам кандидат предоставил копию своего диплома о высшем юридическом образовании, мы отправляем запрос в Министерство образования и науки и просим подтвердить, действительно ли выдавался такой документ, под таким-то номером, такому-то гражданину. Среди кандидатов есть и такие, кто заканчивал вуз во времена Советского Союза. Предположим в России, в городе Кемерово. В этом случае Минобразования Украины уже пишет запрос в РФ. Ответы приходят, это вопрос времени.

Или, скажем, в рамках проверки, обращаемся в Минобороны, если нужно подтверждение подлинности военного билета или в Минздрав, если речь идет о действительности медицинской справки, оформленной по специальной форме, которая удостоверяет, может человек выполнять функции государства по состоянию своего здоровья или нет. И у нас, наконец появилось Нацагентство по предотвращению коррупции. Они впервые готовили в таком объеме ответы в рамках спецпроверки.

– А что проверяло НАПК?

– Они сопоставляли е-декларацию, которую им подал кандидат, с базами данных, которые у них есть в распоряжении. Оказалось, что у многих кандидатов в декларации больше записано, чем была возможность проверить за такой срок НАПК.

Хотел бы воспользоваться возможностью выразить благодарность всем коллегам из государственных ведомств, которые помогли нам выполнить спецпроверку в кратчайшие сроки.

– Как быть, если в декларации больше записано, чем есть данных, подтвержденных НАПК?

– Таких кандидатов мы допустили к квалификационному оцениванию, а уже в процессе проверки досье, изучения материалов, которые нам дает Национальное антикоррупционное бюро, мы все это сопоставим и будем задавать вопросы, в том числе, дискомфортные, во время собеседования. Прямо на камеру. Мы ожидаем, что кандидаты дадут откровенные ответы и подготовят документальные доказательства и логические объяснения каким-то несоответствиям.

– Сколько осталось после спецпроверки?

– К следующему этапу по итогам спецпроверки допущено 630 кандидатов. По пяти кандидатам остановлен процесс оценивания. Мы их допустили и остановили процесс.

– Почему?

– У нас есть дискреция в отношении тех кандидатов, по которым открыто уголовное производство. В законе написано, что мы имеем право остановить их квалификационное оценивание. Это Гетманенко Алла Ивановна, Емельянов Артур Станиславович, Ковтуненко Виталий Владимирович, Петрик Игорь Иосифович, Ющук Олег Сергеевич.

– Это все судьи?

– Да. По адвокатам и ученым-юристам у нас такой информации нет.

– Артур Емельянов не согласен с решением комиссии и планирует подать иск в административный суд. Это может заблокировать конкурс?

– Как суд решит.

– Политическое прошлое кандидатов тоже учитывается? Например, среди них есть Ярослав Романюк, поддерживавший законы 16 января.

– Никогда ранее, в таких процедурах, к которым относится этот конкурс, не учитывался такой гигантский объем информации. Уверяю Вас, будет учитываться все, что мы получим из открытых и закрытых источников.

Я напоминаю, что конкурс у нас проходит во время войны, в условиях аннексии Крыма и агрессии со стороны соседнего государства. Мы тоже должны об этом думать. Одновременно подчеркиваю, что в рамках спецпроверки политическая люстрация не осуществляется.

– Сейчас равное количество кандидатов во все четыре суда?

– В Кассационный административный суд 119 кандидатов, Кассационный хозяйственный – 130,Кассационный уголовный 177, Кассационный гражданский – 199.

– Странное соотношение…

– Не могу никак объяснить сейчас эту статистику, для меня это тоже удивительно.

Все предыдущие стадии конкурса были по сути предварительными. И, тем не менее, дали достаточно пищи для размышлений. Общество и профессионалы уже увидели имена и фамилии. В том числе фамилии, которые говорят о многом, иногда с положительной стороны для общества, иногда с отрицательной, а иногда (и таких людей много) по ним пока трудно составить твердое мнение без дополнительной информации.

– Что будет дальше?

– Анонимное тестирование, которое состоится 16 февраля. Тесты были подготовлены с помощью более, чем ста украинских экспертов – это кандидаты и доктора наук из пары десятков университетов и лучших юридических школ страны. На финишной прямой были подключены профессионалы из Национальной школы судей. В кратчайшие сроки было разработано около 6 тысяч тестов. Координацию работы осуществляла международная общественная организация “Универсальная экзаменационная сеть”. Поверьте: качественная работа украинскими профессионалами проделана в адовых условиях чрезвычайного цейтнота. При этом еще в первой половине ноября я не знал, будет ли финансирование этой работы. Выручила Государственная судебная администрация. Затем мы утвердили по тысяче вопросов в каждую специализацию, впервые полностью разместив их на нашем сайте. Вопросы структурируются таким образом. Первая часть – это вопросы, которые имеют общий характер (конституционное право, антикоррупционное законодательство, вопросы, касающиеся решений Европейского суда по правам человека вообще касательно судебной системы). Вторая часть – это вопросы, которые относятся к конкретной специализации (общая часть, процессуальная и т.д.). Третья – это тоже решения ЕСПЧ, но уже специализированные. Вопросы прошли несколько рецензий и часть из них еще отсеяли. Увидели их неудачность, скажем так. Например, в каких-то случаях были проблемы в формулировке, как самих вопросов, так и ответов. И когда мы разместили первую версию вопросов на сайте, много людей написали нам замечания и рекомендации. Мы обратили внимание на большинство мнений. И какую-то часть вопросов сняли. Пока что. У нас будут еще конкурсы, мы их сможем использовать. Не исключаем, что и сейчас могут оставаться некомфортные вопросы для какого-то количества людей. Тем не менее, все будут на равных.

Кроме того, в понедельник у нас произошла генерация перечня вопросов, которые будут на тесте. Их 120 для каждой специализации.

ВПЕРВЫЕ КАНДИДАТЫ В СУДЬИ ВЕРХОВНОГО СУДА ПОДАЮТ ДЕКЛАРАЦИЮ РОДСТВЕННЫХ СВЯЗЕЙ И ДЕКЛАРАЦИЮ ДОБРОПОРЯДОЧНОСТИ

– Каким образом отбирались эти вопросы?

– В присутствии членов комиссии, под запись, которая велась несколькими камерами, я подошел к компьютеру, нажал кнопки, сработала специальная программа, и он сгенерировал пять вариантов в каждую специализацию случайным образом. Компьютеры у нас защищенные, мы получили сертификаты Госспецсвязи.

Кстати, в зале кандидаты получат соответственно разные варианты, чтобы они не могли друг у друга списать.

Дальше выбранные варианты вопросов записывались на диск, который запечатывался в пронумерованный сейфпакет, переносился в соседнюю комнату, вскрывался и текст множился. Затем по десять экземпляров тестовые тетради упаковывались снова в сейфпакет с номером. Он заклеивается, его невозможно раскрыть, не повредив. Все это сложено в специальные коробки, сверху снова-таки номерной скотч. Все это снова записывалось камерами. Под охраной представителей Госспецсвязи материалы доставляются в специальное хранилище. И 16 числа утром, когда уже соберутся участники, материалы в тех же сейфпакетах будут транспортированы в здание, где будет проходить тестирование. Мы прямо там вскроем и раздадим каждому участнику конкурса тетрадь с вопросами теста и дополнительными материалами. В четверг мы откроем наши двери, начиная с 7.30 утра. На входе обязательно будут проверятся паспорта, чтобы было понятно, что это тот самый допущенный кандидат из списка. Когда все уже будут на месте, мы будем просить кандидатов подойти к стойкам специальной регистрации, где будет генерироваться индивидуальный код для каждого участника. Затем кандидат должен будет в специальное окно на странице тетради проставить крестиками свой индивидуальный код.

Для каждого вопроса будет предложено четыре варианта ответа. Нужно будет выбрать единственный правильный. Для того, чтобы ответить на все вопросы, у каждого кандидата будет четыре часа.

В конце мы собираем эти тетради. Затем листы с ответами пройдут специальный сканер, который за одну минуту проверяет тридцать работ.

На нашем сайте мы даже разместили видеоинструкцию, в которой объясняется, как правильно заполнять эту тетрадь, чтобы сканер мог считать информацию.

– Когда будут результаты? Их тоже разместят на сайте?

– Участники сразу увидят свои результаты — мы их немедленно обнародуем.

– Что включает практическое задание?

– Оно предполагает, что нужно написать проект решения кассационного суда. Будет до 70 страниц материалов, которые кандидат должен просмотреть и написать проект решения. Но не всего. В каждом решении суда – четыре части. Эксперты-разработчики практических заданий (кстати, в этом помощь оказали специалисты проекта ЕС “Поддержка реформ в сфере юстиции в Украине”) предложили, чтобы были сразу напечатаны первые две части. Они придуманы экспертами на основании живых дел, которые были в этой стране. А вот дальше участник должен будет написать от руки третью часть и четвертую. От руки, подчеркиваю. При этом, правилами предусмотрено: если почерк будет неразборчивым, да так, что вся комиссия не прочтет, за это будет выставлено ноль баллов.

Это важно еще и потому, что мы каждый раз думаем о том, что кто-то захочет, в том числе, из правоохранительных органов, в рамках известных процедур, проверить, кто, что и где писал. Если человек написал от руки, это легко проверить и убедиться, что это его почерк. Когда все на компьютере, можно засомневаться и сказать, что, наверное, было вмешательство.

На практическое задание у кандидатов будет пять часов.

Во время теста и практического задания в зале будут присутствовать наши сотрудники, их у нас сейчас около 130 человек, которые были специально подготовлены. Они помогут кандидатам пройти на места, проверят их документы, сгенерируют для них коды и проконтролируют, чтобы не списывали.

Также у нас будут наблюдатели, в числе которых 25 международных. Фактически это мониторинговая группа из семи проектов. Мы также пригласили представителей Общественного совета добропорядочности. И, конечно, СМИ.

Постараемся разместить всех, но так чтобы не мешали кандидатам. Кандидаты придут в разных степенях стресса. Это люди от 32 лет (самый младший кандидат) до 62 (самый старший). Большинство из них никогда не участвовали в конкурсах и не писали тестов. Мы будет делать все возможное, чтобы обеспечить им комфортные условия.

У нас по всему периметру зала будет 32 видеокамеры, если нужно, журналисты смогут использовать записи. Но ходить по центру зала они не смогут. И, кстати, планируется прямая трансляция в интернет.

– Как будете проверять практическое задание?

– Проверять будем в комиссии. Снова же, я как член комиссии, не получаю бумажную версию. На компьютере будет высвечиваться отсканированная работа. Эта работа письменная и займет 8-10 дней.

– Все эти работы тоже будут закодированы?

– Да. Расшифровка кодов в фамилию участника произойдет после того, как всеми членами комиссии будут выставлены оценки.

За этим будет определен рейтинг.

– Какой проходной балл?

– Мы сейчас думаем над этим вопросом. Допустим, он будет одинаковым для всех. Может получиться так, что в одной специализации пройдет во второй тур больше участников, в другой меньше, учитывая, сколько их сейчас. А всего тридцать вакантных мест в финале (это число одинаково для всех специализаций). Как определить вариант, который устроит всех? Например, один из журналистов говорит, что надо проходной балл определить заранее. Могу сказать, что ни в одном университете страны проходной балл заранее не определяется. Только после того, как стали известны результаты. А я был не один год в приемных комиссиях. В любом случае, проходной балл будет определен прозрачно, чтобы это было понятно не только кандидатам, но и остальному обществу.

– Что ждет тех, кто пройдет дальше?

– Собеседование в виде интервью. Оно готовится. У нас уже есть досье кандидата, в котором очень интересные материалы. Во-первых, анкета. Мы ее разрабатывали с учетом анкет, применяемых во многих странах. Особенно американской. Коллеги из проекта USAID “Справедливое правосудие” предоставили нам десятки очень полезных материалов, которые мы использовали при подготовке проекта анкеты. Я тоже адаптировал вопросы, взяв за основу те, которые задаются кандидатам, претендующим на пост в суде США. Некоторыми вопросами кандидаты были обескуражены, но отвечали на все. Например, мы спросили, была ли у кандидата зависимость от азартных игр. Также в досье есть такой интересный документ, как мотивационное письмо. Часть кандидатов написали развернутые мотивации, а часть – вложились в полтора предложения. Не потому что не знали, что писать. Они посчитали, что этого именно для них достаточно. Возможно, эти кандидаты считают, что комиссия должна уделить больше вниманию другим факторам, а не содержанию его мотивационного письма.

Впервые кандидаты подают декларацию родственных связей и декларацию добропорядочности. В первой из них человек должен показать тех родственников, которые работают в государственных органах, являются депутатами, судьями, адвокатами и т.д. Это делается для того, чтобы дальше понимать, что, когда он станет судьей Верховного Суда, у него может быть соблазн помочь, к примеру, своим родственникам. Теперь органы, которые должны на подобное обращать внимание, уже заранее знают эту информацию.

В декларации добропорядочности кандидат обязательно указывает, что он не несет финансовых трат, которые не соответствуют его доходам.

Есть у нас естественно и электронные декларации кандидатов, материалы спецпроверки, будут и материалы Национального антикоррупционного бюро. Часть их поступила. В прошлом году мы уже получали очень содержательные данные от НАБУ в рамках первичного квалификационного оценивания судей. Материалы, которые они нам передают сейчас, раз в семь богаче по объему информации. У нас есть даже информация о том, сколько раз человек пересекал границу и каким видом транспорта. Думаю, кандидаты, ознакомившись с этими материалами, смогут вспомнить кое-что интересное о себе.

Также у нас будут материалы Общественного совета добропорядочности, составленные в том числе на основе информации, к которой у нас нет доступа. Мы надеемся, что они будут на всех кандидатов, а не только на судей.

Кроме того, внутри второго этапа предусмотрена еще одна процедура – психологический тест. Она закрытая. Даже мы, как члены комиссии, не будем принимать участие. Проводят психологи. Индивидуально с каждым кандидатом. Я, кстати, прошел этот тест. Было самому интересно. Помогает в проведении теста проект ЕС, который я упомянул выше.

– Можете рассказать, что именно в данном случае проверяют?

– Каждый кандидат проходит оценивание по трем критериям. В результате тестирования мы получим дополнительную информацию, которая нам поможет глубже оценить кандидата по критериям профессионализма, добропорядочности и профессиональной этики.

Соединив все вместе, начинаем проводить собеседования. При этом кандидаты имеют абсолютное право познакомиться с содержанием досье заранее. И подготовиться к ответу на неприятные вопросы. Например, НАБУ дает информацию о том, что близким родственником кандидата (жена или муж) приобретен дорогой автомобиль или дом, но нет информации о доходах. Кандидат может предоставить нам документы или логическое объяснение, что эти доходы легальны. Это его право. В этом, кстати, интерес государства и общества. Чтобы кандидат мог объяснить происхождение дорогих покупок. Дело же не в том, что он что-то приобрел. Важно, что он приобрел это за легальные средства, уплатив налоги. Судья Верховного суда не должен быть нищим с паперти. Он не может ходить в костюме 30-летней давности. Именно поэтому судье Верховного Суда предлагается базовое вознаграждение в 225 тысяч гривен.

“СПИСКИ” У НАС НЕ ПРОХОДЯТ. ИХ НЕТ

– Собеседование – это завершающий этап?

– Да. По итогу собеседования комиссия выставляет окончательный балл. Думаю, к концу марта, возможно, к середине апреля, мы сформируем список победителей. Потом мы передадим документы в Высший совет правосудия, который и примет окончательное решение.

– То есть, не факт, что там все эти победители пройдут?

– Точно так.

– Предположим, кого-то забраковали…

– Значит, на это количество уменьшится состав Верховного Суда.

– А подвинуть вперед тех, кто остались вне списка победителей, нельзя? Так сказать, следующих в очереди.

– Вопрос интересный. Мы над ним еще подумаем. С другой стороны, а надо ли так уж стремиться к тому, чтобы заполнить все 120 вакансий? Только ради того, чтобы подтягиваться под цифру? Для работы суда достаточно 65 судей. Так записано в законе.

– Сергей Юрьевич, Вы говорите о прозрачности процесса. А как быть со списками, которые якобы давно согласованы Банковой?

– Легенда о списках появилась впервые летом, когда закон еще даже не вступил в силу. Рассказы о них изначально появились в некоторых судах, где некоторые председатели якобы начали разговаривать с судьями на тему того, что, мол, они могут попытаться их протащить, а те взамен должны поддержать их на определенной должности. В итоге, эти председатели, как и кандидаты из тех же судов, до сих пор не уверены, что они пройдут в финал. Они все конкуренты друг другу. Хочу твердо заявить, что никто из этих председателей, о которых ходили слухи, ни ко мне, ни, к другим членам комиссии с такими списками не обращался.

На какое-то время эти разговоры затихли. Видимо, для того, чтобы заполнить образовавшийся вакуум, в интернет была вброшена информация о новом списке, который, якобы был доведен некоторым членам комиссии из Администрации Президента. Но прежде, чем перейти к последнему списку, который был размещен в Интернете, хотел бы несколько слов сказать о профессиональной этике. До этой работы я был адвокатом. У адвокатов есть Кодекс адвокатской этики, который насчитывает 43 страницы. У судей тоже есть подобный кодекс, он состоит из четырех страниц и многочисленных разъяснений. Слышал, что у журналистов тоже есть свои этические нормы и правила, которые предполагают, что информацию такого рода нужно проверять. К сожалению, этого далеко не всегда делается.

А теперь скажу правду: победят те, кто наберут самые высокие баллы по всем установленным критериям. “Списки” у нас не проходят, их нет. Что есть – так это списки кандидатов, на сайте ВККС, начиная с первых почти полутора тысяч человек, которые подали документы на конкурс. На каждом этапе они обновляются.

Кроме того, мы для целей ведения статистики и последующей аналитики сделали множество внутренних списков. Отдельно сделали списки судей, адвокатов и ученых, которые участвуют в конкурсе. И сделали списки смешанные. Там, где часть стажа работы у человека судейского, а часть, где он уже был ученым. Или, например, он был адвокатом, потом стал судьей. Нам было важно понять, сколько кандидатов каждой юридической профессии к нам прошли. Например, в Португалии – они похожи на нас по количественному составу суда – всего десять процентов не судьи. У нас может быть больше. У нас даже среди кандидатов 30% – не судьи.

При помощи проекта ОБСЕ “Гарантии соблюдения прав человека при осуществлении правосудия” и совместного украинско-канадского проекта “Поддержка судебной реформы” мы проанализировали опыт 45 стран мира, изучая, как там становятся судьями Верховного Суда. Во всем мире это согласовательная процедура. В США самая простая. Там всего девять судей Верховного Суда, их назначают на пожизненный срок. В случае смерти кого-то из судей, в конгресс подает кандидатов президент. Потом происходит слушание в конгрессе. Кандидата там выворачивают наизнанку. А ФБР собирает о нем всю подноготную, начиная со студенческого общежития. Знаете, по какому критерию? Удивитесь сейчас. По критерию лояльности к действующему президенту. А теперь представьте подобное у нас. Невозможно ведь, так?

– Все-таки давайте вернемся к спискам…

– Возвращаемся. Мы ожидали, что ближе к конкурсу появится соблазн у ряда людей вбрасывать какие-то провокационные материалы в социальные сети, в СМИ либо через сайты, которые ничем не брезгуют и могут за определенную сумму денег их распространить. Куда же деться от этого? Ведь открытый конкурс мешает жить большому количеству людей, привыкших к определенному образу жизни. Мы же не будем отрицать, что существуют бизнес-группы, которые считают некоторых судей своей собственностью? Мы же не будем отрицать, что есть политические силы, в том числе в эмиграции, которые считают некоторых судей своими выдвиженцами, которые остались им должны за помощь в назначении на влиятельную должность?

Вот на прошлой неделе и появился материал о том, что некий член комиссии якобы предоставил Интернет-ресурсу, где размещался текст, три списка по трем кассационным судам. Якобы они утверждены в Администрации Президента и спущены оттуда на электронные адреса членов комиссии.

При этом четвертый список якобы еще не согласован, по нему, мол, еще идет торг. На другом ресурсе уже на следующий день, возможно, те же люди разместили еще один материал уже обо мне лично. Есть такой анекдот о 90-летнем дедушке, который пришел к врачу с деликатной проблемой. Не буду сейчас описывать его медицинскую проблему, но анекдот заканчивается оптимистичной рекомендацией врача: “И вы, дедушка, говорите”. Так и в этой истории.

Всякий гражданин Украины, зайдя на сайт комиссии, взяв общий список кандидатов или несколько видов других опубликованных открытых списков, может создать любое количество своих. Вот просто любое бесконечное количество. Немножко “хороших” кандидатов. Немножко “плохих”. И немножко малоизвестных или вовсе неизвестных из “серой зоны”. Они в какой-то части обязательно совпадут с окончательным решением комиссии. И в любой момент можно заявить, вот видите, а мы говорили, что пройдут те, кто был в опубликованном списке, пусть даже и не все. Также с кандидатами, имеющими шлейф коррупционных скандалов. Если они не пройдут, авторы списка могут заявить, что это их заслуга. Опубликовали – комиссия вроде как обратила внимание, если “плохие кандидаты” не прошли. При желании такой информацией можно манипулировать, как угодно.

По имеющимся данным, эта провокационная публикация все-таки вызвала некоторое напряжение в среде судей-кандидатов. Те, кто не попал в этот поддельный список, обиделись и даже попытались обвинить своих коллег, которые в этом списке упомянуты, в том, что им удалось с кем-то “договориться”. То есть, кандидаты, вместо того, чтобы готовиться к тесту, с испорченным настроением вели бесплодные дискуссии о несуществующей проблеме.

Пока что сегодня нет ни одного человека, который уверен в том, что он сдаст тест на максимальные 90 баллов. Это – факт.

Оправданий, если их ждут, по поводу содержания каких-то “списков” с нашей стороны не будет. Потому что не о чем говорить.

Процедура разработана впервые, возможны случайности, в том числе и то, что называется “черные лебеди”. Если нас примет общество, но все равно один-два человека будут агрессивно критиковать, мы готовы будем давать объяснения. Но давать мы их будем, учитывая то, что все процедуры происходят открыто, на глазах общества.

И – главное. Списков внутри комиссии будет создаваться еще много. И члены комиссии будет постоянно обсуждать кандидатуры кандидатов. Ведь в итоговом списке победителей должны быть не только люди, соответствующие трем базовым критериям: профессионализма, добропорядочности и этичности. Состав будущего Верховного суда должен быть таким, чтобы он начал работать ровно на следующий рабочий день.

– У Вас есть версии, кто подлинные авторы публикуемых материалов?

– Да, у меня есть версия о том, из каких источников эти материалы появляются. Не назову их Вам, пока не будет доказательств, сейчас собираю. Может и не назову, даже когда буду на сто процентов уверен в имени. Ведь если назвать имя того, кому удалось возбудить спокойствие такой публикацией, это тоже реклама, не так ли? А пока я готов дать любые пояснения относительно опубликованного списка правоохранительным органам. Уверен, что члены комиссии тоже дадут.

– Недавно Общественный совет добропорядочности сделал заявление, призвав политиков снять свои кандидатуры. Сколько таких кандидатов? Кто-то из них прислушался?

– Таких кандидатов два – Леонид Емец и Руслан Сидорович. Я считаю это заявление своевременным. Реакции от кандидатов пока нет. Ждем их любого выбора.

– Когда будут избирать главу Верховного Суда?

– Думаю, в мае.

– А когда этот суд заработает?

– Выборы председателя – это уже работа Верховного Суда.

– Вы встречались с Президентом? Он интересуется конкурсом?

– Я встречался с Президентом два раза за 26 месяцев моей работы. Но это было задолго до конкурса. Думаю, конкурсом он все-таки интересуется. Ведь именно Президент был инициатором судебной реформы.

– Может он путем этой реформы узурпировать судебную власть?

– Путем этой реформы Президент уже отлучен от юридических полномочий по влиянию на судебный корпус. Если ранее за ним оставалась дискреция согласиться или не согласиться с решением Высшего совета юстиции по судьям, то после 29 сентября прошлого года в этой процедуре он уже сможет лишь церемониально издать указ. И только после решения Высшего совета правосудия, которое и будет окончательным.

Татьяна Бодня, для “Цензор.НЕТ”
Фото: Наталия Шаромова, “Цензор.НЕТ”

Источник