РУКОВОДИТЕЛЬ “ЧЕРНОЙ СОТНИ” АЛЕКСАНДР ВЛАСОВ: “КО МНЕ ПЫТАЛИСЬ ЗВОНИТЬ ПОСРЕДНИКИ. ПРОСИЛИ: “ДАЙТЕ НАМ ПРАВИЛА, МЫ БУДЕМ ПО НИМ РАБОТАТЬ”. ПОСОВЕТОВАЛ ИЗУЧИТЬ ТАМОЖЕННЫЙ КОДЕКС”

Руководитель Целевого центра по предупреждению и выявлению нарушений законодательства по вопросам государственного таможенного дела – персона не публичная. Но в эксклюзивном интервью "Цензор.НЕТ" Александр Власов рассказал не только о первых результатах работы "Черной сотни", о раскрытых схемах, их участниках и организаторах, но и проблемных вопросах. В том числе и о том, почему уже сейчас сотрудникам мобильных групп нужны адвокаты.

– Александр, когда разгонят “Черную сотню”? Многие эксперты считают, что это недолгосрочный проект.

– Вы говорите о тех, кто работал в таможне в прошлые годы? Да, я много читаю и слышу публичных “наставлений” от них. Часть из них – специалисты “старой школы”, мне импонирует их аналитический подход.

Прислушиваться или вступать в полемику, не буду. Если люди в силу каких-то объективных или субъективных причин работали в системе, где все, начиная от действий инспектора, заканчивая верхами, должно было строиться на “понятийных” и денежных отношениях, видимо считают, что так везде.

Не думаю, что Центр разгонят. Скорее, он трансформируется во что-то иное. Но пока говорить об этом рано. Мы не так давно начали.

Лично для меня было важно подойти системно к такой проблеме, как борьба с контрабандой, перейти от частного к общему. Если есть какая-то схема, какой-то противоправный механизм в таможенном деле, это нужно ликвидировать, в том числе путем изменения законодательства. У нас есть договоренность с Минфином о создании рабочей группы, если будут конкретные предложения на основе нашей практической работы.

Нельзя все сводить к карательным функциям. Нужно создать условия, при которых субъектам внешнеэкономической деятельности будет выгоднее заплатить налоги, чем участвовать в каких-то схемах.

Чтобы борьба была эффективной, нужна политическая воля, единая стратегия. Как это было, когда мы запускали мобильные группы по борьбе с контрабандой на востоке в АТО. Основной поток шел по “зеленке”, мы хорошо это понимали. Поэтому уже в апреле создали первую мобильную группу, в которую вошли представители СБУ, Госпогранслужбы и спецподразделения налоговой милиции “Фантом”. Она базировалась в Курахово. Летом на совещании у Президента было принято решение о создании семи сводных мобильных групп, в состав которых вошли еще и волонтеры. Волонтерский десант тогда возглавил Георгий Тука. Эти группы сработали эффективно.

Когда меня назначали на должность руководителя Центра, было собеседование у премьер-министра. Он прямо сказал, что у меня авторитетов нет, и он никогда не позвонит и не даст мне команду “стоп” в отношении кого бы то ни было.

Кстати, до сих пор ни он, ни от него, ни министр финансов, ни руководители ГФС не звонили по такому поводу.

– Прямо идеальная картина. Хотите сказать, что все вам оказывают содействие?

– Не все. Не всегда есть понимание на уровне региональных руководителей таможен и налоговых, представители которых входят в сотню. В нашей нынешней ситуации необходима, как показывает практика, еще и воля прокуратуры, СБУ, пограничников, Нацполиции, судов, таможенников, налоговиков. По нашим материалам открывать производства не торопятся, максимально затягивая процесс.

Более того, пока мы сталкиваемся с ситуациями, когда по заявлениям лиц, участвующих в контрабандных потоках, некоторые сотрудники прокуратуры очень оперативно открывают уголовные производства против сотрудников Центра и мобильных групп. Кстати, как ни парадоксально, я считаю это позитивным результатом. Если бы с нами можно было договориться и “подсадить” нас на систему, то уголовных производств против сотрудников мобильных групп, думаю, не было бы.

Был бы благодарен, если бы откликнулись юристы, адвокаты, те, кто был в АТО, которые могут нам помочь с правовой помощью. Тем более, что многие из наших ребят прошли через АТО, служили на востоке. И к нам пришли не для того, чтобы строить какие-то схемы. А участвовать в “договорняках” у меня нет никакого желания. Имя дороже.

– Недавно запустили еще и Межрегиональную таможню, у которой схожие функции. Зачем столько дублирующих структур? Может, мобильные группы уже не нужны?

– Вижу Вы очень хотите, чтобы нас разогнали (улыбается, – авт.). Конкуренция – это ведь неплохо. Кстати, недавно куратор таможенного направления, заместитель главы ГФС Мирослав Продан на селекторном совещании озвучил на всю страну, что подразделения, которые борются с нарушением таможенных правил, должны быть переформатированы. Посмотрим, что за этим последует.

Теперь о нас. О необходимости создания мобильных групп говорили и эксперты МВФ, и представители Федерального министерства финансов Германии, которые помогли запустить проект “Твиннинг”. Во всех странах полномочия по борьбе с контрабандой не ограничиваются зоной таможенного поста. Как правило, нелегальные грузы отлавливают таможня вместе с полицией. Но в большинстве стран таможня – это правоохранительный орган с оружием, катерами, вертолетами, спецназом и даже водолазами. В отличие от нашей. Они дополняют свои возможности возможностями полиции, которая контролирует внутреннюю территорию. Чтобы выявлять эти контрабандные грузы и их задерживать.

Первые шаги всегда связаны с большими трудностями. По мере развития этой системы, я уверен, проблемы отпадут.

Задержание”Черной сотней” на Львовщине партии сигарет, которую пытались вывезти из страны вместе с  лошадьми

– Минфином были установлены какие-то критерии эффективности или работаете по принципу “что получится”?

– Таких критериев два. Первый – это экономический эффект. Мы должны вернуть в бюджет в два с половиной раза больше денег, чем на нас потрачено. А второй показатель – это результативность протоколов, которые составляются по таможенным правонарушениям. Она должна быть не менее 40%.

Изначально предполагалось, что на каждый экипаж мобильной группы будет выделено около миллиона гривен. Считая эту цифру, мы учитывали опыт по организации работы мобильных групп в европейских странах. Потому что самое важное, но и затратное – это техника. Нам необходимы приборы ночного видения, тепловизоры, “Дрон” – для контроля за перемещением грузов, людей. А также сканеры (мобильные и ручные) для обнаружения грузов, GPS -передатчики, чтобы мы могли в мобильном режиме контролировать их перемещение, видеорегистраторы, приборы для пломбирования.

Работая мобильными группами, мы видим, что таможенники у нас – высокоинтеллектуальные люди, имеющие до трех высших образований. Они ознакомлены с методами оперативно-розыскной деятельности, у них есть свои “фишкари”, которые против нас работают, ведя наружное наблюдение. Если мы заезжаем на пост, то грузы идут через другой. Причем, как на въезд, так и на выезд. Или движение просто останавливается на время. Это говорит уже о международных коррупционных договоренностях и высокой координации действий участников теневых схем.

Некоторые сотрудники подразделений, которые должны бороться с контрабандой, сами выступают юридическими консультантами в противоправной деятельности. Такие факты задокументированы.

Как показывает практика, в некоторых случаях государство не успеет за теми “новациями”, которые придумывают теневики. Потому что теневой сектор работает без налогов, там быстрее оборачиваются денежные средства, оперативно принимаются решения. Они намного мобильнее, чем государство. Но расслабляться, а тем более сдаваться, нельзя. Мы их все равно достанем. Если сначала мы работали точечно, то сейчас выходим на организаторов и участников крупных потоков. Мы видим, что есть группы предприятий, которые занимаются уменьшением платежей. И такие уменьшения связаны с нарушениями таможенных правил.

– Какая сумма выделена?

– В 2016 году размер запланированного Минфином финансирования на потребности Центра и мобильных групп составил 20,6 миллиона гривен. Фактически получили пока 15%, которые, в частности, были направлены на покупку необходимого оборудования, позволившего запустить работу на первом этапе. Ждем остальное. Объясню, чтобы Вы понимали. У нас нет отдельного расчетного счета, на который можно было бы перечислить деньги. Мы работаем на территории ГФС. Как и нет постоянного штата, состав меняется, службы посылают к нам своих сотрудников в командировку, она может длиться не больше 29 дней. Аналитиков мы пытаемся сохранять, пишем письма руководителям на места, чтобы продолжить их работу в Центре еще на одну ротацию.

– Общалась с таможенниками. Говорят, что не очень хотят работать в составе мобильных групп, несмотря на зарплаты в 30 тысяч гривен. Это правда? Как формируете кадровый состав? Есть конкурс?

– Согласно постановлению Кабмина, только я, как руководитель, имею право на формирование кадрового состава Центра и групп. Но из тех людей, которых мне прислали в качестве кандидатов. В составе мобильных групп – сотрудники ГФС (налоговые милиционеры и таможенники), подразделений защиты экономики и патрульной службы Нацполиции, а также Госпогранслужбы. Как отбирают кандидатов в службах- решают их руководители. Я не должен вмешиваться в этот процесс.

Механизмы компенсации разницы в заработной плате – это тоже вопрос, который решается руководителями служб и распределяется бухгалтерией на местах.

Что касается таможни. Особенность фискальной службы в том, что она состоит из множества отдельных юридических лиц. В каждой области, как минимум два юридических лица: таможня и Главное управление ГФС. Соответственно каждое юридическое лицо имеет свою бухгалтерию, свой бюджет премирования. Например, приехал сотрудник небольшой таможни на два месяца в Центр. Ему нужно выплатить 60 тысяч. А у них весь премиальный фонд, скажем, 45. Называю вам сейчас условную цифру, просто для понимания процесса. Он под себя одного забирает все. Как мотивировать остальных? Естественно, отпускают к нам неохотно.

Вся эта ситуация подводит нас к мысли о том, что мы должны перейти на публичное финансирование и желательно иметь штатные должности. Кроме того, буду поднимать вопрос и о том, что продлить сроки работы в Центре и мобильных группах до трех месяцев. И строить ее по принципу ротаций, как у нас было в АТО. Чтобы наработать качественные материалы, людям нужно время. Тогда бы мы могли добавить в процессе конкурсного отбора и тестирование на полиграфе. Все эти предложения я буду обсуждать с министром финансов. Согласно постановлению Кабмина, я должен напрямую ему отчитываться и вносить предложения по улучшению работы Центра и мобильных групп.

Работа в Центре и мобильных группах предусматривает взаимодействие всех правоохранительных органов и служб, однако каждый из них действует в пределах своих полномочий. На сегодняшний день нам удалось выстроить работу так, чтобы был доступ ко всем базам и можно было без письменного запроса, в режиме онлайн получать информацию не только в ГФС, но и у полиции, пограничников.

Это позволяет сформировать полноценную картину, как по отдельно взятому факту, так и цепочке событий, которые выявляем. У нас есть аналитическая группа, а также дежурные смены, которые работают в круглосуточном режиме, в составе – представители тех же служб, что и в мобильных группах.

Так, например, осуществляется постоянный мониторинг субъектов ВЭД, имеющих признаки фиктивности и осуществляют псевдо-импортные/экспортные операции, в результате чего уменьшаются таможенные платежи и формируется искусственный налоговый кредит предприятиями реального сектора экономики.

В качестве примера могу привести такой случай: по результатам совместной аналитически-поисковой работы было установлено предприятие, которое осуществляло рисковые импортные операции с тканью по заниженной стоимости с целью уклонения от уплаты таможенных платежей в полном объеме в зоне деятельности Одесской и Сумской таможен.

Анализом финансово-хозяйственной деятельности группы субъектов хозяйствования, связанных с указанным предприятием, установлено, что был незаконно сформирован налоговый кредит по НДС.

– Что изменилось за эти несколько месяцев? Выполнили устрашающую функцию?

– Не без этого. Видим активную миграцию товаров из одной таможни в другую. До появления “черной сотни” зачастую использовались транзитные схемы, которые позволяли незаконно транспортировать в Украину крупные партии высоколиквидных товаров. Кроме того, были определенные схемы, с помощью которых проводились оформления в основном в Киевском регионе. Приведу несколько примеров. Так, согласно таможенной декларации через один из таможенных постов Киевской таможни был осуществлен пропуск груза, состоящего из 895 телевизоров LCD весом более 6,6 тонны.

При этом Одесской таможней был проведен частичный таможенный осмотр, который подтвердил соответствие груза заявленному.

В то же время, таможенному оформлению указанной декларации предшествовал физический осмотр декларантом контейнера с грузом с составлением соответствующего акта, согласно которому, в контейнере находились: телевизоры, защитные пленки к экранам мобильных телефонов, MP3-плееры, аккумуляторные батареи к мобильным устройствам, комплекты громкоговорителей, зарядные устройства для аккумуляторов мобильных устройств, кабели для напряжения не более 1000В, весом более семи тонн.

Во время проведения совместно с мобильной группой Центра таможенного осмотра было установлено, что фактически в контейнере находилось 74 картонные коробки с телевизорами LED.

Еще в одном случае, согласно таможенной декларации, предприятием для таможенного оформления были заявлены товары народного потребления из Турции общим весом почти 11 тонн.

Указанные сведения были подтверждены как актом физического осмотра, так и актом таможенного досмотра. В то же время, при осуществлении досмотра автомобиля с участием группы Центра было установлено, что груз, заявленный в указанной декларации, отсутствует.

Информация по данному факту направлена в Главное управление внутренней безопасности ГФС для проведения проверки законности действий должностных лиц этого таможенного поста. По результатам проведенной проверки в действиях должностных лиц усматриваются коррупционные признаки – предоставление предприятию незаконных преимуществ, а также признаки дисциплинарных проступков, определенных пунктами 5 и 7 Закона Украины “О Государственной службе”.

Не могу сказать, что нам удалось остановить весь поток нелегальных товаров, но использование схем минимизировали. Теперь потихоньку начинают убегать из Киева и области в другие регионы и пытаются найти “понимание” на местах. Но мы тоже реагируем. Если раньше старались везде расставить экипажи мобильных групп, сейчас, например, больше на западной границе и в Одессе. Дальше посмотрим.

Аналитическая группа работает по линиям. А по конкретным целевым задачам уже дежурная смена. Аналитики формируют их на основе анализа баз данных. Излагают в аналитической записке. Потом она передается старшему смены, а он уже оформляет письменные поручения.

– Сколько экипажей сейчас работает?

– Уже все двадцать экипажей.

– По “зеленке” тоже?

– В том числе. Но это непросто без надлежащего технического обеспечения. Система “оповещения” в некоторых случаях срабатывает очень быстро. Поэтому мы приехали, а грузы уже все остановили, потому что перевозчики узнали, что мы будем. Продежурили сутки, уехали. Эта работа возможна только техническими средствами и с использованием агентуры.

– Вы можете ставить задачи дежурным сменам?

– Постановление выписано специально так, чтобы руководитель Центра не имел влияния на принятие решений дежурными сменами. Решения принимаются коллегиально всеми, кто входит в их состав. И каждый ставит подпись на письменном поручении.

Я могу выписать план-задание, если приходит какое-то заявление от гражданина или организации. А также определить, в каких регионах и в каком количество будут работать мобильные группы.

– А что пишут в заявлениях? И кто?

– Часто приходят заявления от гражданина, которого, как выясняется в процессе проверки, физически не существует. Мы его признаем как анонимное. Но в оперативном плане отрабатываем. Потому что все субъекты, описываемые этим гражданином как участники теневых схем – стопроцентное попадание.

– В принципе можно написать все, что угодно. Например, что кто-то планирует везти крупную партию нелегального товара. И пока будете ловить призраков, провернут свою схему, переместив свою партию через другой пункт пропуска или по “зеленке”. Или просто кто-то хочет поиздеваться и дает левую наводку…

– Если мы получили сообщение, это не означает, что сразу, как по свистку, побежали. Обращение обязательно отрабатывает аналитическая группа.

Подробнее говорить сейчас не буду. Но поверьте, у нас есть возможность проверить информацию.

– Используют “черную сотню” просто для того, чтобы устранить конкурентов?

– Мы выясняем, кто заявитель, даже если он не подписался реальным именем, и работаем также по тем структурам, которые он не написал в своей справочке. На всякий случай. Вычислили две ситуации, когда действительно писали о конкурентах. Отработали обе стороны.

На первом этапе основное для нас было убрать все, что можно назвать черным юмором в таможне. Когда в Одессу въезжает одна машина с товаром, а в Киев приезжает уже другая. И вместо 20 тонн, к примеру, остается только 6 тонн. А вместо дорогих брендовой одежды или обуви – тапочки.

Когда заходит контейнер, скажем, через тот же Одесский порт, но там не оформляется, а едет в другую таможню, инспектор смотрит документы на товар, видит номенклатуру, стоимость и вес. Когда товар перегружается в автомобиль, таможенник должен поставить gps -замок. Инспектор, который это впустил, должен обеспечить прибытие груза в таможню назначения под таможенным контролем. А он ставит замок неработающий или вообще якобы забывает. Груз едет дальше. В ходе следования автомобиль ломается. И водитель никому об этом не сообщает, потому что его “забыли” проинформировать о том, что в случае поломки, согласно Таможенному кодексу, он это должен сделать. Происходит либо подмена товара, либо его по пути следования просто развозят по разным точкам. В итоге вместо дорогой обуви могут доехать дешевые сланцы. И декларируются уже как сланцы.

Это просто издевательство над государством. Вот это мы практически убрали. Следующий этап – манипуляции с таможенной стоимостью. Но мы – не узкопрофильные специалисты в таможенной стоимости. На основании тех материалов, которые нарабатываем, пишем запросы в профильные департаменты таможни. В системе ГФС борьбой с таможенными нарушениями и контрабандой в регионах занимается около 900 человек. А в аналитической группе Центра – 6 человек. Не все удается сделать так быстро, как хотелось бы. Но мы все равно будем дальше работать в этом направлении.

– Поначалу ходили слухи, что места в “сотню” продают. Вам об этом известно?

– Нет. Если даже допустить, что подобное где-то было, то деньги потрачены зря. В состав Центра откомандирован заместитель начальника Главного управления внутренней безопасности ГФС. И мы хоть и не являемся по закону субъектами по борьбе с коррупцией, но все наработанные материалы туда передаем.

– Что грозит таможеннику, участвовавшему в схеме? Это же не случай со взяткой, когда словили “на горячем”.

– Служебные расследования происходят в рамках дисциплинарных производств. Но дисциплинарные комиссии, которые впоследствии рассматривают материалы, не видят там правонарушений.

В 2016 году вступил в силу новый закон о госслужбе. В числе прочих он регулирует и вопросы дисциплинарной ответственности. Если человек допустил какие-то нарушения внутренних процедур, то как минимум, он должен понести дисциплинарное наказание. Если его действия повлекли ущерб, тут уже должно быть уголовное преследование. В связи с тем, что структура в ГФС очень большая, дисциплинарные комиссии сделали в каждом органе. То есть, в каждой таможне своя дисциплинарная комиссия. В каждом главке налоговой своя. Плюс есть дисциплинарная комиссия на уровне центрального аппарата.

Когда рядовой инспектор, намеренно не выполняет свои должностные обязанности в надлежащем объеме, как правило, он является также в сговоре с руководителем – они тоже не глупые, знают, где разрешать, а где нет. Естественно, мы опрашиваем людей, пишем документы о том, что есть нарушения, и единственной их причиной может быть только коррупционный сговор, который мы не можем доказать, потому что все это происходит постфактум.

Дисциплинарные комиссии, которые находятся фактически под руководителями таможен и состоят из их коллег, не хотят брать материалы к рассмотрению, давать им ход, потому что завтра любой член дисциплинарной комиссии может точно так же стать субъектом рассмотрения. Пока они усиленно сопротивляются.

Например, в результате обработки полученных от Центра материалов о возможных коррупционных действиях сотрудников Киевской городской таможни ГФС при таможенном оформлении товара “солнечные панели”, в действиях инспектора одного из таможенных постов выявлены признаки дисциплинарных проступков, определенных п.п. 5, 7 ст. 65 Закона Украины “О государственной службе”, в частности ненадлежащее исполнение должностных обязанностей и превышение служебных полномочий, за совершение которых последний может заслуживать освобождения от должности. Приблизительная сумма нанесенного ущерба – более 335 тысяч гривен.

Полученные материалы направлены в УВБ ГУ ГФС в Киеве письмом для инициирования дисциплинарного производства и привлечения инспектора таможенного поста к предусмотренной законом ответственности.

В ответ на это, своим письмом руководство Киевской городской таможни, сообщило, что нарушений в действиях этого должностного лица не усматривается.

Такой же ответ получили и по ситуации, где сумма ущерба по предварительным подсчетам составляет свыше 483 тысяч гривен. Кстати, тот же таможенный орган.

Эту систему нужно менять, иначе порядок навести не удастся. Там, где ситуации связаны с невыполнением служебной дисциплины (опоздание на работу, невыполнение каких-то указаний, начальника и т.д.) их вполне можно рассматривать на локальном уровне. Но все дела, там, где может быть коррупционная составляющая, однозначно должны рассматриваться только на центральном уровне. Потому что профессиональную оценку могут дать только сотрудники внутренней безопасности.

Есть еще один нюанс. По внутренним распорядительным актам ГФС, ответственность за действия подчиненного несет руководитель. И если руководитель признает действия подчиненного коррупционными, он сам попадает минимум на премию. Это делалось до принятия нового закона о госслужбе для того, чтобы усилить их ответственность. Но сейчас это уже играет против. С другой стороны, с руководителя нельзя снимать ответственность. Это его задача не допускать, а в случае обнаружения сообщать.

По результатам обработки материалов, которые предоставлялись Центром в ГУВБ ГФС, инициировано дисциплинарное производство и привлечение к предусмотренной законом ответственности инспекторов Закарпатской, Черновицкой, Львовской, Одесской, Киевской, Киевской городской таможен.

– По материалам Центра проходят руководители?

– Пока нет. Для этого нужно, чтобы инспектор дал показания, что он получил такой приказ от своего руководителя. Естественно, пока жареным не запахнет, он не захочет говорить. Либо руководителя можно привлечь, когда у него один, второй, третий вопиющий случай. Тогда можно четко говорить о системных просчетах в работе этого руководителя. И снимать его с должности. Конечно, виноват всегда инспектор, который проводит процедуры контроля. Даже если бы эффективно можно было наказывать инспекторов, у их коллег быстро пропало желание наступать на эти грабли. К сожалению, пока что механизм дисциплинарных взысканий буксует.

– С Вами пытались договориться?

– Я умею говорить слово “нет” и ни с кем не договариваюсь. Я не готов на все 100% сказать это о всех своих людях. Если есть факты, сообщайте, будем реагировать. Пока у нас был только один случай. Таможенный брокер предлагал работникам группы 1500 долларов США за беспрепятственное оформление на посту “Черноморск” Одесской таможни партии китайских товаров народного потребления. Данный факт задокументирован сотрудниками мобильной группы совместно с прокуратурой Одесской области и областным управлением внутренней безопасности ГФС.

Да, ко мне пытались звонить посредники, которые якобы представляют интересы субъектов внешнеэкономической деятельности. О деньгах речь не шла. Просили почти одно и тоже: “Дайте нам правила, мы будем по ним работать”. Всем посоветовал изучить Таможенный кодекс. Других правил нет.

– Все-таки давайте поговорим о финансовых результатах. Исходя из чего, считаете сколько денег уже заработано?

– Первый месяц, пока готовилась нормативно-правовая база, мы работали в тестовом режиме. Чтобы сэкономить бюджетные деньги, все сотрудники Центра, дежурных смен, мобильных групп, отказались от денежного обеспечения, предусмотренного для “черной сотни” согласно постановлению Кабмина. В месяц – это 3,4 миллиона гривен. Люди получили ту же зарплату, что и обычно. Я в их числе.

По результатам работы Центром дано 496 поручений, из них 225 были эффективными. Инициировано составление 300 протоколов о нарушении таможенных правил, начато 6 уголовных производств на сумму 11,9 миллионов гривен, в 39 случаях насчитаны таможенные платежи.

Таким образом, эффективность работы Центра составила 45% при целевом значении 40%.

– На какую сумму изъято товаров и сколько конфисковано?

– В рамках дел о нарушении таможенных правил временно изъято товаров на общую сумму 33, 4 миллиона. К сожалению, суды искусственно затягивают рассмотрение дел, где речь идет о конфискации товара и наложении штрафных санкций в размере полной стоимости изъятого товара. Протоколы передаются в течение 10 дней с момента составления, но в суде материалы, как выяснилось, могут рассматриваться и полгода, и год. Будут решения, проинформируем.

Кроме того, было направлено 39 запросов относительно проверки правильности определения таможенной стоимости товаров, по результатам которых доначислено таможенных платежей на сумму 12,5 млн гривен.

Мы полностью укомплектовали и запустили мобильные группы только в ноябре. Уверен, что чем дольше они будут работать, тем заметнее станут результаты.

Татьяна Бодня, для “Цензор.НЕТ”
Фото: Наталия Шаромова, “Цензор.НЕТ”

Источник