“МНЕ УДАЛОСЬ ДОГОВОРИТЬСЯ С КАЗАКАМИ И ЗАБРАТЬ ИЗ ПЛЕНА БЕЗ ОБМЕНА ТРОИХ ДЕСАНТНИКОВ, А ТАКЖЕ ВЫВЕЗТИ 32 ТЕЛА ПОГИБШИХ УКРАИНСКИХ СОЛДАТ”, – АФГАНЕЦ ИСА КУРАМАГАМЕДОВ

Афганец Иса Курамагамедов рассказал, как договаривался об обмене пленных. И о том, что после того, как у него стало получаться возвращать наших ребят, ему запретили ему это делать.***

“15 октября мой муж отметил свое 25-летие. В плену, – говорит жительница Кропивницкого Юлия Коринькова. – Саша находится в руках боевиков 21 месяц, более шестисот дней. Вместе с ним столько же времени в плену остается его сослуживец Сергей Глондар, отец двоих детей. Мы с Катей Глондар прошли уже все инстанции, встречались с кем только можно. Но слышим только одни слова: мы работаем… А ведь с июня месяца не известно, где именно содержат наших мужей. Из здания донецкого СБУ их перевезли сначала вроде бы в городское СИЗО, а куда оттуда – на этот вопрос ответа нет. В августе мы встречались с главой мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине Фионой Фрейзер, которой разрешили побывать в 97-й колонии в Макеевке. Там как будто содержится 31 украинский пленный. Ей позволили за полчаса увидеться с 27-ю из них. Так вот среди них вроде бы были и наши мужья. Но когда мы показали ей фотографии Саши и Сергея, она их не узнала… Поэтому мы очень сомневаемся, там ли они… Но Фиона привезла нам письма, переданные от наших мужей. Я узнала почерк Саши. Письмо датировано 5 августа. Он написал, что условия содержания нормальные, кормят, вечером позволяют смотреть телевизор. И что все будет хорошо, когда он будет дома… Только когда это будет? Очень трудно за это время не потерять надежду…” Юля и Катя общаются и с другими семьями, родные которых попали в плен. Их сообщество постоянно устраивает различные акции, привлекая внимание к ситуации. Но результатов пока не видно…

…На данный момент, по словам уполномоченного Президента Украины по мирному урегулированию ситуации на Донбассе, в плену боевиков находится 110 человек…

– После событий в Дебальцево и Логвиново мне позвонила дочь Игоря Завирюхина (Деда). Мы вместе с ним служили в 1979 году в Грузии, – говорит Иса. – Он, опытный боец, пошел воевать на восток Украины и пропал в районе Редкодуба. Я связался с представителем нашей ветеранской организации Донецкой области, рассказал обо всем. Мы вместе проанализировали данные о том, что в Соледаре находится российский генерал. Решили попробовать действовать через него. Так по цепочке удалось выяснить, что единственную дорогу на Дебальцево под своим контролем удерживало подразделение так называемого Рима. Нашли его номер телефона, созвонились. Он назначил мне встречу в Майорске в восемь утра. Так как к тому времени у меня уже был опыт работы с людьми, воюющими на той стороне, сразу спросил: “Какие ваш условия?” “Приезжай один, без людей. Не хватает мне тут еще чужих глаз, — ответил Рим. – И белый флаг пусть будет на твоей машине”.

Я приехал в Енакиево. Штаб Рима располагался в местной школе. Мне дали людей, и мы поехали в Логвиново собирать тела погибших. Сначала нашли 13 убитых. Затем еще семь. Эти были страшно обожжены. Так я забрал сразу двадцать тел. Но Деда среди них не было. 23 февраля мне позвонил наш донецкий ветеран: “Едь в Майорск. Там тебе поможет еще один афганец”. Он уже рассказал, что в Редкодубе нашли тело танкиста и место захоронения сразу шести украинцев. Но работать нужно было быстро – в тот день в Донецке перед ополченцами выступал Кобзон, со мной никто возиться не хотел. Я быстро собрал тела. Братскую могилу опознал легко – в нее была воткнута табличка с надписью “Укропы. 6 человек”. Среди них я и нашел Деда…

Что испытывает человек, который идет без оружия к врагу, о чем думает – представить невозможно. Но если такому отчаянному удалось вернуть семье тело погибшего сына, отца, мужа, чтобы достойно его оплакать и похоронить, это уже не мало. Иса сейчас сожалеет, что не может заниматься начатым делом. А ведь у него есть налаженные связи, благодаря которым из плена можно было бы вытащить гораздо больше наших ребят.

– Да, я общался с ополченцами, казаками, жителями Донецкой и Луганской областей, – продолжает Иса. – У каждого из них своя правда. Подчас такая, что невозможно даже представить себе, как человек воспринимает происходящее. В том, что происходит, могу обвинить тех, кто возглавил мятежи и захваты государственных органов, кто взял в руки оружие. А еще считаю, что нашим политикам не хватило мудрости, чтобы вовремя погасить ситуацию, не допустить кровопролития. Нужно было разговаривать с людьми, которые были недовольны, которые хотели перемен.

Иса хорошо знает, о чем говорит, потому что в 2014 году несколько месяцев практически безвылазно провел на передовой. Он, начал помогать 11-му добровольческому батальону “Киевская Русь” в качестве волонтера.

– Это подразделение организовал наш побратим Александр Гуменюк, офицер, десантник, – говорит Иса. – К сожалению, в августе он погиб, попав в засаду. В батальон к Бате пришли офицеры запаса, имеющие боевой опыт, быстро научившие не служивших ребят воевать. Я общался и дружил с Ильдаром Багировым, позывной Балу, который жил в Ирпене под Киевом. И когда он с тремя другими бойцами попал в засаду и погиб, я и занялся тем, чтобы забрать его тело. Кроме него погиб еще один боец, а двое попали в плен. Связаться с казаками помог председатель Луганской ветеранской организации Сергей Шонин. Они постоянно переносили место и время встречи. Иногда казалось, что вовсе не позволят забрать тела ребят. О пленных даже не хотели вести речь… В итоге через два месяца разрешили приехать на их территорию. Я должен был быть один, с лопатой и мешками. На краю местного кладбища меня ждали те, кто закапывал тела наших ребят. И было много людей с телевизионными камерами. Передачу тел тщательно документировали, затем показали в новостях российского телевидения…

Снимок сделан незадолго до гибели Ильгара Багирова. Два месяца понадобилось Исе, чтобы договориться и забрать тело бойца у казаков

Накануне таких переговоров Иса нервничает, не может уснуть. На той стороне живут по московскому времени. Это нужно учитывать при планировании встреч, чтоб не опоздать. Минутная задержка может стать поводом для изменения правил игры.

– Довелось мне общаться и с представителями батальона “Сомали” уже после того, как были полностью разрушены терминалы Донецкого аэропорта, – продолжает Иса. – Меня попросили найти тело бойца, погибшего в районе метеовышки. Его похоронили возле шахты Бутовки, не могли забрать тело в те дни, когда шли жуткие бои… Удалось договориться. Выкапывал бойца под белым флагом и прицелом нескольких автоматов… После этого всегда нужно было написать отчет, оформить акт приема-передачи тела…

Постепенно от переговоров и участия в процессе передачи погибших и пленных Ису, как и других таких же добровольцев, отстранили. И его это очень тревожит и огорчает.

– Велись переговоры с Плотницким и Захарченко о том, что можно будет забрать кого-то из плена, – продолжает афганец. – Я готовился к поездке, когда внезапно все действия пришлось приостановить… А ведь сколько наших ребят еще сидит в здании донецкого СБУ, сколько их в Луганске… Той стороне нужны люди, чтобы рыть траншеи, строить укрепления. Для этого они часто используют пленников. Но мы должны все делать, чтобы возвращать наших бойцов домой. Нужно понять, что общественным организациям, людям, пользующимся уважением в обществе, легче вести переговоры о том, чтобы отдали пленных. Не секрет, что Рахмана, киборга номер один, десантника Андрея Гречанова отдали только благодаря переговорам Алексея Мочанова, его личному участию в этом процессе. С политиками так не говорят… Я в любой момент готов вернуться к этой работе, чтобы делать все для возвращения ребят. Один день в плену – это уже много. А ведь ребята находятся под арестом и год, и полтора… Уверен: если бы нам дали возможность работать, мы бы многих уже давно вернули домой.

Виолетта Киртока, “Цензор.НЕТ”

Источник