ДНК-ЭКСПЕРТИЗА, ПРОРОЧЕСТВА ЭКСТРАСЕНСОВ, АТАКИ НА СТРАНИЦУ “ПРАВОГО СЕКТОРА”. МАТЬ СПЕЦНАЗОВЦА НЕ ВЕРИТ В ГИБЕЛЬ СЫНА

Могила с надписью "Неизвестный боец 3751". Прокуратура считает, что там захоронен 25-летний Александр Яремчук. Но в это не верит его мать, ведь экспертиза показала, что ее ДНК совпадает с ДНК сразу двух погибших. Виктория считает, что сын может быть в плену, а спецслужбы просто ленятся его искать. Она требует эксгумации тела, прокуроры – отказывают, не объясняя причин.“Я ГОВОРЮ: “СЫНОЧКА, АЛЛО!”. А МНЕ ОТТУДА: “Я ВАШЕГО САШУ УБИЛ”

Два года назад Виктории Яремчук пришло СМС: отключенный уже три дня телефон ее сына снова на связи. “Я набрала его номер, – рассказывает она корреспонденту “Цензор.НЕТ“, – говорю: “Саша, сынок!” В ответ – тишина. Я опять: “Сыночка, алло!” А мне оттуда: “Вашего Саши больше нет. Я вашего Сашу убил”.

С Викторией Яремчук и ее дочерью Людмилой Цензор.НЕТ встречается около здания Запорожского областного СБУ. Они приехали сюда, чтобы посмотреть на вещи, которые следователь называет вещами их сына и брата.

Управление СБУ в Запорожской области

Семья Яремчуков. Слева направо: сын Александр, дочь Людмила, отец Александр, мать Виктория. Фото из семейного архива

Александр Яремчук вырос в райцентре Добровеличковка Кировоградской области. Учитель истории по образованию в 2010 году подписал контракт с ВСУ. “В 2013 он сказал, что ему предложили новый контракт, – рассказывает мать. – Я не знаю почему, но я так не хотела этого! А он говорит: “Мам, ну ты чего? У меня все хорошо!” А я не могла объяснить”. На этих словах она обрывает мысль. Пытается сдержать слезы. Не удается. Дочь берет Викторию за руку.

Виктория Яремчук

В 2014 Александр Яремчук поехал в зону АТО, служил в 3-м полке спецназа. Матери никогда не рассказывал, где находится. Лишь сообщал, что с ним все хорошо.

Все лето шли бои за ключевую высоту – Саур-Могилу. 24 августа Яремчук  еще с тремя бойцами – Скрипкой, Михайленко и Степаненко – по просьбе командира поехал на пикапе Mitsubishi L 200 на курган, чтоб вывезти оттуда раненных. Саур-Могила уже была окружена, прорваться можно было лишь через село Петровское, впрочем, и оно было захвачено боевиками.

 

Село Петровское Донецкой области. Фото из архива ГМ “Черный тюльпан”

Подполковник Александр Мельниченко (позывной Сокол) находился на Саур-Могиле. В материале Лига.НЕТ  вспоминает: “Вдруг приезжают ребята на грузовичке L-200, джипчик такой гражданский. Они проскочили через занятое село Петровское, представляете? Сепары офигели от такой наглости. Ребята эти – реальные герои. Мы посадили к ним четверых: Темура с посеченными глазами, одного паренька с серьезным сотрясением мозга, один у нас оказался сердечником и еще пожилого мужчину”.

В грузовом отсеке ((багажнике??? – я не знаю, как называется эта штука в пикапе!!! Людмила, хелп!)) лежали четверо раненных: командир батальона “Темур” Темур Юлдашев, Виктор Самойлов, Иван Журавлев и Сергей Гострый. На обратном пути попали в засаду, машину начали обстреливать боевики. О тех, кто сидел в кабине автомобиля, известно: Скрипка и Михайленко ушли в посадку, Степаненко попал в плен (был освобожден в феврале 2015 ).

Иван Журавлев – единственный выживший из тех, кто был в грузовом отсеке. Он – снайпер, известен тем, что снял с горсовета Славянска флаг т.н. ДНР и повесил туда украинский стяг. В тот день был взят в плен. В октябре 2014 в интервью Цензор.НЕТ рассказывал: “Я был контуженный, когда 24 августа к нам прорвалась машина забрать раненных. Все понимали, что от Саур-Могилы далеко не отъедем: мы были в очень плотном кольце окружения. (…) В плен взяли меня одного. Всех остальных раненных в машине добили”.

Цензор.НЕТ связался с Иваном:

– Але, Иван, здравствуйте. Мы готовим статью о судьбе Александра Яремчука, мать его не верит, что сын погиб…

– Нет, простите, о ее сыне я ничего говорить не буду.

Он лишь сказал, что лично не видел, как добивали раненных. “Только слышал выстрелы, понимал, что это ребят добивают”, – сказал боец.

Иван Журавлев

“24 августа Саша сказал по телефону: “Мамуль, я немножко занят, освобожусь – и перезвоню тебе”. Потом, когда по времени сопоставили, мы узнали, что это они уже забрали раненных с Саур-Могилы и ехали обратно”, – описывает свой последний разговор с сыном Виктория Яремчук. Ни 25-го, ни 26 августа связи не было. 27-го незнакомый мужской голос по телефону сообщил: “Я убил вашего Сашу”.

Неизвестные продолжали звонить родным Александра. Сестра Людмила пересказывает один из таких разговоров: “Позвонил кто-то с Сашиного номера. Он рассказывал, что украинские военные пришли на их землю. Я ему сказала, что ребята поехали защищать свою землю, свою страну. А он сказал: “Хохлов мы мочим, одним из них был твой брат”. Потом всё это они говорили бабушке, маме, папе, друзьям. И сами звонили, и на звонки отвечали”

“Я ТАМ ВЫЛА ВОЛКОМ, ПОТОМУ ЧТО НАДЕЖДА БЫЛА, ЧТО САШУ НАЙДУ”. ПОИСКИ. 

В то, что Александр Яремчук погиб, семья не верит. В ноябре 2014 Виктория Яремчук рискнула поехать в село Петровское, где был бой. Нашла дальнего родственника, который жил в Донецке – у него была донецкая прописка, донецкие номера на авто. ” Он не разделяет моих взглядов политических, но согласился мне помочь. Мы сразу договорились, что не обсуждаем эти события. На блокпостах нас воспринимали как супругов”, – рассказывает Виктория. Они отыскали местных жителей, которые видели, как в их селе в те дни хоронили троих мужчин в украинской форме. Но узнать что-то конкретное – не удалось. “Хорошо, что назад ехала темной ночью, и меня в автобусе не было видно. Я там выла волком. Потому что надежда у меня была, что Сашу найду”, – едва сдерживая слезы говорит мать.

Захоронения в селе Петровском 1 октября 14-го года нашли активисты гуманитарной миссии “Черный тюльпан”. Ее руководитель Ярослав Жилкин рассказывает: “Место нам подсказали местные. Начали копать, дошли до целины – а там ничего нету! Где копать дальше – не понимали. А тут собака привязалась. Такса. И вдруг она начала копать ничем не приметный холмик. Наши ребята копнули – и нашли захоронение. Случайно, считайте, нашли. Долго потом жалели, что с собой собаку не забрали”.

Фото из архива ГМ “Черный тюльпан”

В этой могиле были найдены три тела. Среди них – тело Темура Юлдашева и Виктора Самойлова. Их опознали родные, совпали и анализы ДНК. Третий, по версии следствия, это Александр Яремчук.

  Фото из архива ГМ “Черный тюльпан”

“СДАЧА АНАЛИЗА ДНК – ЭТО ПРЕДАТЕЛЬСТВО ПО ОТНОШЕНИЮ К СЫНУ”. ЭКСПЕРТИЗЫ

“Юлдашева жена узнала по берцам. Виктора Самойлова опознавала жена, с которой они не жили уже долгое время”, – рассуждает Виктория Яремчук. Ей тело не показали, лишь прислали фото на электронную почту – мать считает, что это не ее ребенок.

Виктория Яремчук: В нашей милиции мне сказали, что я должна сдать анализы на тест ДНК. Я не могла понять, почему я кому-то что-то должна. Для меня сдача анализа ДНК – это предательство по отношению к сыну…

Цензор.НЕТ: Почему предательство?

Виктория смотрит непонимающе. Ответить на этот вопрос ей помогает дочь:

Людмила Яремчук: Ну как мы можем допустить то, что он может быть неживым?!

Людмила Яремчук

Анализ мать таки сдала. В начале декабря 2014 пришел ответ, который шокировал: ее образцы роднятся с образцами сразу двух погибших! Тела между собой при этом не имеют ничего общего. Из ближайших родственников, уверяет женщина, в зоне АТО был только сын.

“Как вообще такое может быть?! Я позвонила в этот центр в Киев, мне там объяснить ничего не смогли!” – говорит Виктория Яремчук. Повторно анализ провели, взяв материал у нее и ее мужа – Александра Яремчука. Вывод эксперта: вероятность того, что Людмила и Александр Яремчуки являются родителями погибшего бойца, который в деле проходит под номер 3751, составляет 99,98%. Именно тело №3751 было найдено в захоронении в селе Петровское вместе с Юлдашевым и Самойловым.

Однако в выводах судебно-медицинского эксперта, который осматривал труп, сказано, что установить причины смерти и дату – невозможно.

 

Виктория и Людмила Яремчук говорят о сыне исключительно в настоящем времени. Лишь однажды за двухчасовой разговор Виктория сказала: “Когда Саши не стало…”. Но дочь ее тут же поправила: “Мам, не “не стало”, а “когда Саша исчез”. Они рассказывают, какой он – добрый, смелый, собранный, всегда знающий, что делать, настоящий патриот своей страны.

У них есть аргументы. “Вот если вы не сильно впечатлительная, то посмотрите”, – говорит Виктория корреспонденту Цензор.НЕТ и достает из сумки распечатанное на А4 фото. На нем – череп того, кого следствие считает ее сыном (саму фотографию редакция решила не публиковать из этических соображений).

“У Саши с детства была специфическая реставрация зубов. По этому зубу (женщина указывает на передний зуб на фото) хорошо видно, что это здоровый был зуб, не реставрированный. А у Саши этот зуб отбитый после того как они в пятом или шестом классе дурачились. У него два передних зуба были нарощены! И у Саши зубы – редкие и кругленькие такие, а эти же – мужские, грубые, квадратные”, – убеждает Виктория. К тому же, по заключению эксперта, у найденного тела нет трех крайних зубов, лунки зарослись. “Зубную карту подделать же нельзя! Ну как в 25 лет можно не иметь три крайних зуба?!” – восклицает мать.

Кроме того, Виктория считает, что ее сын не мог быть в такой одежде. “Форма вообще не совпадает. Саша был в “британке”, тут – зеленые штаны, зеленая рубашка, трусы, футболка – Саша такой вообще не носил! Он был дома, я перестирывала все вещи, я их все видела, таких трусов у него не было!” – рассказывает женщина.

Александр Яремчук, фото из семейного архива

Еще один неясный факт в этой истории. 5 сентября 2014 года, то есть через 12 дней после исчезновения Александра Яремчука, на странице Правого сектора в соцсети ВКонтакте появились фотографии его документов – паспорт, военный и читательский билеты, банковские карточки, распечатанный на листке гимн Украины. Подпись под ними говорила о том, что судьба владельца неизвестна, мол, отзовитесь, если кто-то что-то знает. Публикация вскоре была удалена. Однако Виктория успела сохранить эти фото.

Фотографии документов, опубликованные на странице ПС в ВК

“Я пыталась в Правом секторе узнать, откуда эти документы”, – говорит Виктория. – Но они написали, что их сайт был взломан, и кто опубликовал этот пост – неизвестно”.

Ну и последнее. Виктория много говорит о том, чего ученые объяснить не могут, а чаще называют шарлатанством.

Виктория Яремчук: В 2006 году, когда Саша собирался поступать, я приехала к одной бабульке, она мне сказала: “Ребенок у тебя молодец, поступит. Но он не будет по образованию работать, я у него погоны вижу”. Она тогда еще сказала, что у него будет ранение, а потом – то ли повышение по службе, то ли награждение какое-то. Знаете, тогда, в 2006 кто мог подумать о каком-то ранении? Кто мог подумать, что в нашу страну придет война?! Саша знал об этом разговоре. И если я переживала, всегда говорил: “Мам, ну ты ж знаешь, что все у нас будет нормально”.

После исчезновения сына она побывала у многих экстрасенсов. “Мне все экстрасенсы говорят, что мой мальчик жив”, – убежденно говорит женщина. А еще сын ей снится. Живой. Всегда возвращается домой.

ВЕРСИИ СЕМЬИ: КОНТУЗИЯ, АМНЕЗИЯ, ПЛЕН

У двух женщин – матери и дочери, – есть множество версий того, что могло произойти с их Сашей.

Виктория Яремчук: Ситуация была тяжелая. Саша мог быть контужен. У Саши могла быть амнезия. Саша мог не знать, кто он. Понимаете?

Людмила Яремчук: Мы не исключаем, что он в плену. А, возможно, он там где-то как черная рабочая сила. Мы ведь знаем, что на той стороне много неучтенных наших солдат – это и матери говорят, и волонтеры, и вот помощник Медведчука нам говорил…

Виктория Яремчук: Саша хорошо общался с местными жителями, они его знали. Он мог остаться у кого-то из местных.

Людмила Яремчук: Вот эти документы, которые были опубликованы у Правого сектора, чистые, без капель крови или чего-либо. Это значит, что Саша мог их выбросить, когда его в плен брали. Он был очень умный и практичный.

Виктория Яремчук: Моего ребенка никто не видел убитым. Даже раненным никто не видел. Пусть они утверждают, что анализ ДНК такой вот правильный, но у меня же было совпадение с двумя телами! Вот так можно верить и всем другим анализам?!

Они уверены, что следователи просто отмахиваются от их проблем, не хотят искать их Сашу. “Вот мы только вышли из СБУ. Там молодые парни. Я думаю, их не интересуем мы, их интересует статистика – просто галочку поставить!” – говорит Виктория.

Они приехали в Запорожье, чтоб посмотреть на вещи, которые были найдены вместе с телом в Петровском. Но следователь сказал ей, что они захоронены вместе с телом. Показал лишь иконку – мать не признала в ней иконку сына.

“ЭКСТРАСЕНСЫ – НЕГОДЯИ! ПСИХИКУ МНОГИМ МАТЕРЯМ СЛОМАЛИ. НУЖНА ЭКСГУМАЦИЯ”

Руководитель группы “Черный тюльпан” Ярослав Жилкин рассказывает о процедуре идентификации тел при помощи ДНК-анализа. Сначала делают упрощенный анализ – берут ДНК только у матери. Потом уже если совпадает, то эксперты проводят более углубленный анализ – образец ДНК берут и у другого близкого родственника. Объяснить, почему первый анализ показал совпадение с двумя телами, Жилкин не может – говорит, очень мало информации от следователей. Однако варианты могут быть различные. Например, банальная ошибка. “По человеческой преступной халатности могли просто спутать тела! То есть человек поступал в морг с одними данными, а при захоронении, его могут положить не в ту могилу, рядышком, а номер остался за другим человеком”, – говорит Ярослав. А еще действительно ДНК Виктории при первичном анализе может совпадать и с ДНК другого человека, незнакомого ей. “Вот недавний случай – женщина сдала ДНК-анализ. Частичное совпадение произошло в другом городе, с неизвестным трупом. Женщина его не признала. Но частичное совпадение есть – то есть 50% ее профиль совпал! Это может значить, что у них где-то общие родственники есть глубоко. Кстати, тело ее сына было недавно все-таки найдено”, – делится Жилкин историями из собственного опыта.

Руководитель гуманитарной поисковой миссии “Черный тюльпан”

Вспоминает он и о случаях, когда родители заявляли, что не совпадает зубная карта, например. Однако, по словам Жилкина, иногда близкие попросту отказываются верить в гибель родного человека. “Память у людей часто избирательна. Когда в стрессовых ситуациях человек находится, он может даже что-то придумывать и верить в это”, – говорит руководитель миссии “Черный тюльпан”.

Когда речь заходит о всевозможных экстрасенсах, Жилкин заметно раздражается: “Экстрасенсы – негодяи! Я не знаю, как уже с ними бороться. Психику многим матерям сломали”.

В подобных случаях, считает Ярослав, необходимо воспользоваться опытом работы Международного Красного Креста: ” Надо индивидуально работать с матерью. Должен быть хороший, грамотный психолог, должен быть грамотно сделан отчет, где матери покажут – вот снимок, вот давайте сравним, а вот результаты ДНК-экспертизы. И нужно тщательно проанализировать с ней каждую деталь. Возможно, сомнения развеются”.

Но нельзя отбрасывать и вариант, что мать права, – утверждает Ярослав Жилкин. “Когда вам говорят 99,98 % – это в-е-р-о-я-т-н-о-с-т-ь, а не безоговорочное доказательство того, что это именно этот человек. Ведь бывает, что вмешивается невероятное что-то!” По его мнению, если есть обоснованные сомнения – например, несовпадение зубной карты, характерных увечий, данных о росте, – то мать вправе требовать эксгумации и повторной экспертизы.

МАТЬ ПРОСИТ ЭКСГУМАЦИЮ, ПРОКУРАТУРА – ОТКАЗЫВАЕТ

Цензор.НЕТ договаривался о встрече со следователем СБУ, который ведет дело. Но в последний момент в пресс-службе Запорожского областного управления сообщили: неожиданно нагрянула проверка из ГПУ, следователь занят. Приходится довольствоваться разговором со спикером управления Сергее Левченко. Он рассказывает, что гибель Александра Яремчука расследуется в рамках большого криминального производства, которое было начато в 2014, по факту совершения теракта (часть 3 статьи 258 УК Украины).

В рамках этого производства в Запорожье привезли тела 199 человек. У всех отобрали образцы для проведения ДНК-экспертиз. Родственникам отдали 143 тела. Идентифицировано, но не выдано родственникам – 13. Личности 38 еще не установлены. Отдельной строкой идут те, чьи личности установлены по результатам ДНК-анализа, но родственники отказываются забирать тела. Таких – 5. В том числе и семья Яремчуков. “Отказываются люди, потому что до последнего не хотят верить, что их сын, брат, муж погиб. Мы в таких случаях делаем все возможные и невозможные следственные и процессуальные действия, направленные на розыск пропавших без вести и на идентификацию тела”, – рассказывает Сергей Левченко.

Тех, кого не забирают родственники, хоронят. Цензор.НЕТ отыскал могилу, на которой указано – неизвестный боец № 3751 (тело № 3751 совпало с ДНК-образцами супругов Яремчуков).

Это – кладбище под Запорожьем, около поселка Кушугум, где захоронены неизвестные солдаты нынешней войны. Десятки однотипных могил. Официально это место называется Аллей временно не идентифицированных защитников Украины 19 квартала Кушугумского кладбища г. Запорожья. Однако в реальности – это фактически новое, не типичное для Украины, кладбище посреди поля.

Аллея 19 квартала Кушугумского кладбища г. Запорожья

Главное, чего добивается Виктория Яремчук, чтоб поиски ее сына были возобновлены. Для этого она хочет доказать, что выводы экспертизы ошибочны – требует эксгумации тела, захороненного на Кушугумском кладбище. Верит – анализ покажет, что там покоится не ее сын. Однако ей в эксгумации и повторной экспертизе – отказывают.

Пояснить почему следствие отказывает женщине спикер областного СБУ Левченко не может, говорит, что это компетенция областной прокуратуры.

Цензор.НЕТ попытался получить ответы в прокуратуре. Вопроса два: 1) как можно объяснить то, что первая ДНК-экспертиза показала совпадение анализов Виктории Яремчук с двумя телами; 2) почему матери отказывают в просьбе провести эксгумацию тела. Вот официальный ответ прокуратуры:

 

Ответ Запорожской областной прокуратуры на информационный запрос Цензор.НЕТ

Ответ заключается в том, что ответа не будет. Исполняющий обязанности начальника отдела (какого именно не ясно, – ред.) Купенко ссылается на “тайну следствия”. Однако в чем заключается та самая тайна – не объясняет.

Пресс-секретарь прокуратуры области Марианна Пискунова заверила, что в официальных письмах Виктории Яремчук прокуроры назвали причины отказа. Цензор.НЕТ публикует эти письма.

В письмах сказано, что проведена ДНК-экспертиза, ее точность – 99,98%, тело под номером 3751 идентифицировано как тело Александра Яремчука. Почему не совпадает зубная карта или почему первый анализ показал совпадение с двумя телами, – на эти вопросы ответов нет. Причина отказа в эксгумации сформулирована так: “Основания для проведения дополнительной или повторной судебно-медицинской, молекулярно-генетической экспертизы отсутствуют”.

Виктория Яремчук написала письмо в Администрацию президента, надеется, что ее там услышат и эксгумация все же будет проведена. Расходы на ДНК-экспертизу она готова взять на себя. “Мы идем методом исключения, хотим провести повторный анализ, чтоб убедиться: этот труп не имеет никакого отношения к нашему ребенку. Тогда мы добьемся того, что СБУ восстановит Сашу в списках без вести пропавших, пленных”, – говорит Яремчук.

Ирина Ромалийская для “Цензор.НЕТ”, Киев-Запорожье-Киев

Источник