Возможна ли трансформация зоны конфликта на Донбассе в зону экономического роста
|Создание любой, даже самой маленькой территории экономического протектората и стимулирования (далее – ТЭПС), в риторике деструктивного популизма — «оффшорной зоны», всегда является вопросом мировой политики и следствием сочетания большого количества разнообразных факторов. Только совпадение интересов отдельного государства — претендента и глобальных игроков дает право на жизнь такой институции. Есть ли вероятность такого совпадения в случае Украины?
Вопрос о возможности создания на территории Донбасса свободной экономической зоны уже начинал обсуждаться после завершения горячей стадии конфликта и одобрения Минских соглашений советом Безопасности ООН. Тогда у некоторых были иллюзии, что «Минск -2» нечто большее, нежели попытка замылить очки мировому сообществу. Которое не особенно этому противилось.
Действительно, постоянная или временная либерализация фискальной политики, раздача экономических свобод и кредитно — финансовых стимулов – распространенный и рациональный способ реанимации экономики после вооруженных конфликтов и прочих потрясений. Взять хотя бы План Маршалла в послевоенной Германии (ФРГ). Особенно это актуально на первых этапах, когда государственная власть на проблемной территории еще не окрепла и прямое финансирование восстановления не является рациональным. Вернее, является бессмысленным – украдут.
Но как обычно бывает в таких случаях, романтики были посрамлены прагматиками. Конфликт перешел в стадию окопной войны и институционализировался, прочно вписавшись в идеологическое пространство, политическую повестку, бюджетный процесс и специфические бизнес – схемы. Образовал устойчивый симбиоз с коррупционным государством. Совокупный гешефт от всего этого всерьёз и надолго перевесил скромные выгоды мирного урегулирования. Естественно, вопрос об источниках финансирования будущего восстановления отпал. Растворилось даже скромное предложение г-жи Меркель о выделении 500 млн. евро на эти цели. Хорошо, если только предложение.
Сейчас ситуация начала меняться. И не только в части вооруженного украино — российского конфликта. Формируется контекст, или «окно возможностей», в котором создание на территории Украины зоны со специальным правовым, фискальным, валютным и пр. регулированием может перейти из разряда фантазийных концепций в первоочередные цели государственной политики, способные консолидировать и внутреннюю политическую волю, и получить международную поддержку. Хотя, в Украине первое обычно есть только форма проявления второго.
Первым фактором этого контекста являются «президентские выборы» в Российской Федерации. Мероприятие, результатом которого станет начало последнего срока пребывания на своей должности Владимира Путина. Ключевым словом является «последний». Главной задачей последней шестилетки Путина будет обеспечение передачи власти, безопасности лишившихся ее лиц и преемственности контроля над ключевыми активами российской экономики. Задача и без того сложная и деликатная, угрожающая вылиться то ли в реальные выборы (чего на Руси отродясь не бывало), то ли в некую монархическую трансмутацию. Напомним, речь о 2024 г., а не 2018, который просто проходной этап. Интрига которого разве что в тайнах крови кандидата Ксении Собчак.
«Царь родился». Обложка журнала The Economist, 28 октября 2017 года
В таких условиях требуется создать у электората максимальное ощущение покоя и стабильности, вызвать желание продлить эти ощущения в вечность. Еще хорошо свести к минимуму поводы для недовольства со стороны международного сообщества, так как надо перенаправить небезграничные ресурсы на контроль внутренней ситуации, подавление оппозиции, усмирение контрэлиты, ублажение лояльных и пр. Участие в неоднозначно воспринимаемых, «горячих» конфликтах за пределами своих границ – непозволительная роскошь.
Поэтому срочно объявлено о завершении военной операции и поставлена информационная завеса на ситуацию в Сирии. Всячески демонстрируются миротворческие потуги в направлении Украины, создается ореол «миротворца» лично Путину. На указанный период, до 2024 года (а не для выборов 2018, как в этом нас пытаются убедить), Кремлю не нужна ОРДЛО (отдельные районы Донецкой и Луганской областей) ни в каком виде, ни в виде тлеющего вооруженного конфликта (читай – в виде бочки с порохом), ни тем более в виде вновь присоединенной территории по крымской схеме. Только «реинтеграция» Донбасса в Украину отвечает новым условиям.
Вторым фактором являются выборы украинского Президента, которым Петр Порошенко не теряет надежды стать второй раз, и тоже – последний. Вот для него то, как раз, прекращение военных действий на территории своего государства (не забыто обещание сделать это в считанные часы), и хотя бы неполное восстановление государственной и территориальной целостности, может стать недостающим собственным политическим капиталом. Капиталом, который позволит мировому сообществу выделить Порошенко второй транш кредита политического доверия. Само собой, после запуска системы антикоррупционных органов. Куда ж без нее.
Третьим фактором можно назвать незаинтересованность Европы в существовании на ее территории обозначенной украинской бочки с порохом. Поджечь которую может любой желающий. И тут опасения вызывает даже не сама территория открытого конфликта, сколько потенциальная иммиграционная угроза, проистекающая со всей территории Украины в случае его эскалации. ЕС уже в полной мере ощутила проблемы, которые принесли беженцы из стран Ближнего Востока. В случае Украины все может оказаться еще сложнее. Украинцам не надо переплывать море на надувных лодках, протяженность сухопутной границы с ЕС у Украины без малого 1500 км. А еще у них есть «безвиз».
Понятно, что это гипотеза, основанная на умозаключениях, а реальная жизнь сложнее, и «черные лебеди» непредсказуемых событий встречаются в ней все чаще. Изменения в контенте украинских СМИ, все больше включающего умиротворяющие акценты и интонации, или нервозная возня в украинском Парламенте вокруг законопроекта о реинтеграции Донбасса, не могут служить серьезной доказательной базой. Когда четких указателей нет, приходится присматриваться к намекам. Вот, к примеру, недавно Всемирная продовольственная программа ООН объявила о прекращении продовольственных поставок на Донбасс уже к лету 2018г. Нет у этой организации средств на помощь государствам, занимающим не последнее место среди экспортеров продовольствия.
Это три основных фактора, которые повышают вероятность восстановления контроля над территорией ОРДЛО со стороны украинского государства. Но для учреждения на этой же территории специального экономико – правового режима этого мало, должны быть и другие резоны. И они есть.
Оставим пока без детального рассмотрения целую группу возможно не менее значимых факторов, и экономических, и политических. К ним относятся: необходимость компенсации ущерба населению оккупированных территорий; сложности с амортизационными начислениями в результате возвращения в экономический контур предприятий с изношенными основными фондами; возможности для снижения цен на энергоносители, поставляемые с территории Донбасса, а значит и стоимости коммунальных услуг, объема субсидий; необходимость режима Порошенко иметь инструменты для обеспечения лояльности региональных элит и возможность получить поддержку электората, сейчас фактически исключенного из выборного процесса. Отметим, что внешние источники дополнительного финансирования малодоступны. А внутренние – исчерпаны. И, конечно, необходимость для всей украинской экономики получить реальные драйверы развития, которыми вряд ли станут сельское хозяйство и программирование.
По нашему мнению, даже поверхностное рассмотрение вопроса позволяет считать, что сложившаяся ситуация благоприятна для появления в Украине территории ускоренного экономического развития, с льготными режимами налогообложения, лицензирования, валютного и таможенного контроля. Стимулами для восстановления предприятий и отраслей, которые имеют конкурентный потенциал, для легализации и ускоренного внедрения новейших технологий.
Тот факт, что такая территория предположительно может быть совмещена с территорией вялотекущего вооруженного конфликта, имеет дополнительные аспекты.
Во – первых. Появляется возможность помимо доказавших безрезультативность военных методов решения проблемы и не доказавших эффективности политических, задействовать наиболее действенные на сегодня инструменты – экономические.
Во – вторых. Отношение к подобному проекту может служить маркером для выявления во внешней и внутренней сферах украинской политики сил и персон которые заинтересованы в продолжении войны, в продолжении деградации экономики и разрушении Украины как единой страны, в конвертации сил и времени нации в личную мелкую выгоду. В действительности, все перечисленные резоны для создания ТЭПС могут оказаться теми же мотивами, по которым продолжается война, но только взятыми с обратным знаком.
И в заключение можно привести небольшую подборку фактов, несущую интересную смысловую нагрузку.
В 1847г. попал под Британскую юрисдикцию Гонконг, ныне — специальный административный район КНР, территория с льготным фискальным режимом, собственной денежной системой, финансовый центр мирового значение, 4-е место в рейтинге 2017г.
В 1867г. там же оказался Сингапур, ныне – город – государство, международный финансовый центр, 3-е место в рейтинге 2017г.
В 1878г. стал британским Кипр, государство – остров, признанный центр банковских и корпоративных услуг, обеспечивающий цивилизованную организационно – правовую базу для стран бывшего СССР, так и не сумевших обзавестись собственной, пригодной для чего- то, кроме перманентного передела собственности. А также работающей инвестиционным интерфейсом для Китая, Индии и пр.
В 1869г. британский подданный Джон Юз (John Hughes) приобрел землю на берегу реки Кальмиус и начал строительство металлургического завода. Этот год стал датой основания города Юзовки, ныне Донецк. Все получилось, и с заводом, и с городом, и с домом для семьи по английскому проекту. Хотя достраивать его пришлось уже сыновьям Джона. Потом наступила смена эпох и что-то пошло не так.
Возможно, пришло время вернуть историю в изначально выбранное ею русло?
На фото: дом Джона Юза в Донецке
Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, страницу «Хвилі» в Facebook.