СЕРГЕЙ ЛОЙКО: ВОЙНА В КНИГЕ “РЕЙС” ОПИСЫВАЕТСЯ С ТОЙ СТОРОНЫ. ЛЮДИ, КАК ОВОДЫ СЛЕТЕЛИСЬ НА КРОВЬ, НА УКРАИНУ

Через месяц, 17 мая, в продажу поступит роман "Рейс", события которого связаны со сбитым над Донбассом "Боингом".“Сколько времени у меня еще есть, чтобы внести правки?” – спрашивает издателя романа его автор Сергей Лойко. “Два часа”, – отвечает тот. “Нет, это невозможно”, – искренне возмущается приехавший из Москвы в Киев Сергей. “До среды! Но это крайний срок. Вам же сколько времени ни дай, вы будете править и править, – идет на уступки издатель. – Будете и в типографии странички выхватывать и что-то исправлять! А нам пора книгу в печать отдавать, чтобы мы успели все сделать в запланированные сроки”. “Это вы с Достоевским не работали”, – бурчит, но тут же улыбается Сергей Лойко. Он вообще, несмотря на множество вопросов, связанных с изданием и презентацией новой книги, выглядит счастливым и умиротворенным. Шутит, много улыбается. С удовольствием рассказывает о своем писательстве.

Фото: Роман Николаев

За неделю до нашей встречи Сергей, с которым мы познакомились после его нашумевшей серии фотографий, сделанных осенью 2014 года в Донецком аэропорту, переслал мне свою книгу. Читать ее интересно и страшно одновременно. В ней так много узнаваемых образов и ситуаций, а линии главных героев так лихо переплетены, что отложить роман не удается. Он затягивает, как в омут. Вообще, я бы даже сказала, что не читаю новую книгу Лойко, а смотрю. Все детали выписаны настолько хорошо, что действие становится объемным, зримым. Те, кто знаком с “Аэропортом”, понимают, о чем я говорю. Но этот роман глубже, мощнее…

Два с половиной года назад фотографии Сергея Лойко взорвали мир. Его снимки украинских “киборгов” вышли на первой полосе “Лос-Анджелес тайм” – одной из самых крупных американских газет. Сергей работал в ней много лет, специализируясь именно на военных конфликтах. Имя журналиста моментально стало широко известно в Украине, а написанный вскоре роман “Аэропорт” оказался сенсацией. Более всего подкупает то, что автор – русский по происхождению, имеющий в России квартиру и дом – откровенно называет свою страну агрессором и симпатизирует украинцам, защищающим свою страну. В новом романе нашлось место этой позиции автора тоже.

Это “селфи” Сергей Лойко сделал в Донецком аэропорту осенью 2014 года

“КНИГИ РВУТСЯ ИЗ МЕНЯ”

– Так как, Сергей, вы уже не фотожурналист, а писатель?

– Ну, я снимаю. Но два года в основном только пишу книги. Я бы с удовольствием продолжил заниматься журналистикой, но во время работы над первой своей книгой “Шок и трепет. Война в Ираке” я понял: без абсолютного погружения в материал невозможно ничего сделать качественно. И если буду заниматься еще чем-то, ни времени, ни сил не найду на книгу. Я наступил на горло песне всей моей жизни и ушел из журналистики, потому что книги рвутся из меня. Хочу их написать. Я и материально потерял, потому что книги пока что не приносят доход. Но зато я самореализовался так, как никогда до этого. Я всегда был на подхвате, а теперь я впервые делаю то, что хочу сначала и до конца.

– Мы узнали вас как американского журналиста. А писатель вы чей – русский, украинский?

– Можно так: русский писатель, американский журналист.

Один из снимков, сделанных Сергеем Лойко в Донецком аэропорту. На нем – боец 79- десантной бригады, который до сих пор защищает Украину в зоне АТО

– Почему для своей новой книги главной сюжетной линией вы выбрали падение “Боинга” над Донецкой областью?

– Впервые признаюсь: я с этой идеей ходил уже лет десять. Просто у меня не было времени написать эту книгу, внутренне я еще не был готов. Вернее, я хотел, но не был уверен, что я смогу – по способностям, по таланту – написать. Хотя дважды на бумагу положил весь сценарий книги. До катастрофы с “Боингом” главной вехой моего романа были взрывы домов в Москве. Это случилось еще до войны в Украине, давно-давно. Жена и двое детей главного героя, спецназовца, служившего в Чечне, гибнут во время взрывов. Он узнает, что дома взорвали якобы чеченцы, едет туда, расстреливает автобус с беженцами. Его отдают под суд. Но поскольку он очень талантливый военный, кагэбешник его отмазывает и отправляет в личную охрану Саддама Хусейна – готовить охранников. Там он знакомится с американской журналисткой, которая расследует взрывы домов в Москве. Она сводит его с Литвиненко. А дальше происходит все то, что я написал в моей новой книге.

Каждый человек носит в себе роман. Я ношу в себе больше, чем один. Так бывает. Первый роман про себя. Второй про друзей. Третий — литература. Вот у меня третий и выходит. Он жил во мне очень долго. Моя “беременность” растянулась на десять лет. И вот наконец я понял, что удержаться не могу, не могу пройти мимо страшного преступления – сбитого голландского “Боинга” с сотнями мирных людей на борту. Оно меня потрясло. Причем я уверен, нисколько не сомневаюсь в том, что сбить хотели именно гражданский борт. Для этого пригнали установку “Бук” из России. Сделали один выстрел. И вернули назад. Это была спецоперация. Если бы его хотели использовать, боевики стреляли бы из него по всему, что движется в небе. Но “Бук” же не оставили. А потом замельтешили, говорили сначала одно, потом другое… На мой взгляд, каким был сценарий? Они хотели сбить гражданский аэрофлотовский борт. На границе уже стояла целая армия вторжения. Ночью собирается парламент, единогласно принимает решение ввести войска в Украину, чтобы “в корне подавить фашизм в его логове”. И все. Мир бы даже не стал возражать: сбит же российский самолет, это же преступление против человечества… Все бы понимали, что это не так, но формально не могли бы придраться. Но сбили другой борт. И все пошло не так, как планировалось…

Мне очень важен был главный герой. Цельный. Не очень рефлексирующий. Абсолютно аполитичный. “Аэропорт” в принципе политическая книга. Это был мой statement – заявленная позиция о том, где правда, где ложь на этой войне. Я не был ангажирован, но и не был объективен. В новом романе я старался быть настолько объективным, насколько могу. И поэтому моему герою изначально наплевать, где Украина, Донбасс. Он миллионер, у него 64 миллиона долларов на банковских счетах. Он их сп..ил у бандитов, которые ищут его по всему миру. Он живет на своей яхте в Лос-Анджелесе. А с семьей должен встретиться на острове Самуи, в Таиланде. Но жена и дети гибнут в том самом самолете. И он начинает думать: что мне дальше делать? А он мент бывший. У него кличка Бульдог. Он расследовал совершенно дикие дела. Собственноручно поймал самого зверского маньяка за всю историю России. Когда его задержали, в холодильнике обнаружили трехлитровую банку, набитую глазами жертв… Это не выдуманная история!

Ватная аудитория считает, что моя книга “Аэропорт” односторонняя. И я в общем-то не возражаю. Действительно, она односторонняя, хотя там есть элементы общения героя с другой стороной. Он же журналист. И был в оккупированных Славянске, Донецке. А здесь я как бы вернул должок. Вся война в книге “Рейс” описывается с той стороны. И объективно показываются люди, которые туда попали. Одни романтики русского мира, другие подлецы. Есть и идиоты, долбо#бы. И маньяк тоже оказывается там. Они все как оводы слетелись на кровь, на Украину, чтобы безнаказанно совершать преступления.

– По жанру это детектив…

– Я так его квалифицирую. А еще это триллер, поскольку там очень много экшена. Все время все движется. Это детектив и боевик.

“НАТХНЕННЯ У МЕНЯ НЕ БЫВАЕТ НИГДЕ, КРОМЕ КАК В МОЕМ ПОДМОСКОВНОМ ЛЕСУ”

– Вы были в тех местах, куда упал “Боинг”?

– Это для моего романа неважно. Кроме того, я не мог тогда быть на месте крушения – мне нужно было похоронить мою умершую от рака жену. Но как журналист я прочел все об этой трагедии. А еще мне достаточно было почитать в “Одноклассниках” и “ВКонтакте”, как женщины хвастались вещами, которые они подобрали из самолета. Эта сцена прямо встала у меня перед глазами.

Мой герой добровольно завербовывается на эту войну. Там встречается с совершенно удивительными персонажами. Едет в одной машине с русским писателем Захаровым – певцом русского мира…

– Фамилия как-то удивительно перекликается с Прилепиным…

– Эпизод был написан за месяц до того, как Прилепин уехал на войну. Более того. В моей книге есть эпизод про доктора Варю, которая ворует детей из нормальных детских садов в Донецке и увозит их в приюты Ростова. Совершенно потрясающая сцена… И она написана была за два месяца до того, как доктор Лиза разбилась. Я в себе начинаю находить какие-то пророческие способности. Думаю уже: может, этим зарабатывать на жизнь? Потому что в 2015 году я в деталях написал, как погибли Гиви и Моторола. И все так и произошло. За три месяца до оккупации Крыма я задал путину вопрос: введете ли вы войска в Крым. Потом меня обвиняли, что это я подал идею. Я совершенно забыл, а читатель на встрече в Киеве напомнил мне: вы еще и гибель ансамбля Александрова предсказали. И прочел абзац со 112 страницы нового издания “Аэропорта” – разговор президента России с министром обороны: “Вы, генералы паркетные, дурилки картонные, должны понимать, что гражданскую войну в Украине выиграют местные персонажи вроде Гиви и Моторолы, а не ансамбль песни и пляски имени красной армии”. Я как бы предупредил коллектив ансамбля, что не надо участвовать в войне. Удивительно, но в одном предложении сошлись все погибшие. На момент встречи с читателями я еще не до дописал новую книгу и поэтому, узнав еще и об этом пророчестве, предложил: принимаю заказы. И, кстати, исполнил то, о чем меня попросили!

– После таких предсказаний вы не боитесь, что ваши проблемы в России усугубятся?

– Я вам так скажу, Виолетта. И я знаю ИХ настроения. Роман “Аэропорт” и вот этот – это мои охранные грамоты. Там, при власти, не дураки. Они не хотят, чтоб “Аэропорт” читали. А если со мной что-то случится, весь мир прочтет мою книгу о войне в Украине.

– Ее и так, по моим ощущениям, читает весь мир…

– Нет. Сейчас он вышел в одиннадцати странах. А если меня посадят в тюрьму или убьют, будут читать во всех. Меня могут убить сейчас, перед выходом второй книги. Но они уже опоздали. Даже если со мной что-то случится, она все равно выйдет.

– Эту книгу вы писали, как и “Аэропорт” у себя на даче под Москвой…

– Да. В основном.

– Как к вам относятся соседи? Насколько это ваши люди? Или на вас там смотрят косо?

– Мои соседи меня боготворят. Считают, что я послан им с небес. Потому что наш поселок я превратил в Швейцарию. Из Финляндии привез тысячу сосен. Посадил их по всему поселку. На месте оврага и болота сделал прекрасную лужайку с площадкой для детей. На месте крысиной помойки – спортивную площадку с тартановым покрытием. Зимой пол-Москвы приезжает к нам кататься на лыжах. У меня четыре трассы. Одна в полкилометра для детей. Другая – километр – для пожилых. Третья – пять километров – для спортивных людей. И семь для продвинутых. Это обслуживаемые трассы. Каждую осень они прочищаются, убирается бурелом, который оказывается на дорожках. А еще у нас было болото. Я его углубил и запустил туда карпа. Мне привезли золотой песок для пляжа. Сделали лодочную станцию… Во всем поселке я заменил электросистему, поставил новый водопровод, построил дорогу. Они все раньше ездили по ухабам, и их это не смущало.

– Вы волонтер для своего поселка?

– Я начал делать это за свои деньги. Но когда люди увидели результат, поддержали, присоединились. Я им объявил: ребята, если вы хотите, чтоб было хорошо, нужно что-то делать. Скидываются теперь все деньгами. Есть, конечно, пара идиотов, которые что-то вякают, пишут доносы на меня. Но еще раз повторю: в России чувствую себя в безопасности.

– У вас не возникает желание писать книги возле сына в Америке…

– А я пробовал! У меня не получается. Это не моя страна.

– Ну почему? Природа, компьютер – все то же самое, что у вас в Подмосковье.

– Деточка, но это же натхнення надо! – (Сергей употребляет именно украинское слово. – Ред) – Вот у меня не бывает натхнення нигде, кроме как в моем лесу.

Сергей с сыном Степаном в Нью-Йорке перед церемонией, во время которой Лойко получил престижную журналистскую премию. Специально для этого события пришлось заказать смокинги

– После “Аэропорта” вы были выжаты, сильно похудели. Признавались, что не знаете, что делать дальше. Как чувствуете себя сейчас, отдавая новый роман редакторам?

– “Аэропорт” – это была моя исповедь. В ней было много недостатков, но основным ее достоинством является то, что она искренняя. “Аэропортом” я кричал, а этой книгой – разговариваю. “Аэропорт” я писал после страшной трагедии в моей жизни – смерти жены, после всей этой крови, страшной несправедливой войны, которую я увидел. Это все на меня подействовало. И “Аэропорт” – это такой, знаете, несовершенный, но очень любимый мой ребенок. А “Рейс” – это уже выношенный, рожденный в американском роддоме роман, который полностью оформлен. В нем семь сюжетных линий, которые пересекаются и сходятся.

– И чувства опустошения нет?

– Наоборот, чувствую возбуждение. Я доволен этой книгой.

“НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ БЕЗ КУПЮР Я МОГУ ИЗДАТЬ СВОЮ КНИГУ ТОЛЬКО ЗДЕСЬ, В УКРАИНЕ”

Довожу до ума новую книгу. Я даже ночью просыпаюсь оттого, что думаю о романе. Мне может присниться, что нужно доделать или что срочно вставить. Вместе со мной над “Рейсом” работала огромная команда консультантов. Например, одним из них и прототипом главного героя стал бывший мент, который сбежал в Америку и живет на яхте в Лос-Анджелесе. Мы неделю с ним вместе писали две главы про яхту, обходя ее. Поэтому написано все очень реально и визуально. По уголовным эпизодам меня консультировал вор в законе, двенадцать лет отсидевший за убийство, которое, как он говорит, не совершал. Мы с ним до косточек обсудили все детали: диалоги, термины, ситуации. Помогает мне майор Костя Вьюгин, герой украинского спецназа, который меня консультировал во время написания “Аэропорта”. Он ответственен за военные главы. У меня есть несколько сцен, описывающих, как отдается приказ командиром бригады ПВО России. Здесь по всем техническим вопросам очень помог генерал-лейтенант Игорь Романенко. Огромное ему спасибо. Консультировался я и с политиками, и с литераторами. Для эпизода, в котором проститутка рассказывает о работе в роддоме, я встречался с доктором и слово в слово переписал то, что она мне рассказала из своей практики… Книга должна быть объемной, как фильм. Для меня хорошим кино считается та лента, в которой культура эпизода находится на высшем уровне. В сериалах все делают на коленке, особенно наших – российских, да и украинских. Я же никогда на коленке ничего не делал. Я был журналистом, работал на американскую газету, где халтура не канает. Мне каждый факт нужно было проверять. Так и здесь – если человек стреляет, я должен знать, как он это делает и где этому научился. Если говорит по-английски, то с каким акцентом. Одна из героинь, простая девушка, произносит “пОняла”, а не “понялА”, “дАла”, а не “далА”. И так далее.

С “Аэропортом” я спешил, книга рвалась из меня. А здесь я отдал гораздо больше времени деталям. Книга получилась с совершенно неожиданным концом, с элементами мистики. И я рассчитываю, что московское издательство, с которым веду сейчас переговоры, опубликует эту книгу, как фэнтези. У меня все президенты носят вымышленные имена. Это общепринятая культура. В каждом американском детективе присутствуют президенты, коррупция, преступность на самом высшем уровне. И никто на это не обращает внимания, не обижается. В России, конечно, по-другому. Но издательство может сделать “stone face” – каменное лицо и сказать, что все описанное не имеет отношения к руководящим людям.

– Первой ваш новый роман увидит Украина? Вы для себя определили, что ваш читатель живет именно здесь?

– Мой читатель – весь мир. Эту книгу будут читать миллионы. – (Сергей плюет через плечо и стучит по деревянной столешнице. – Ред.) – Она не политическая. Просто я знаю, что на русском языке без купюр я могу издать ее только здесь. Потом, к сентябрю, она будет переведена на украинский язык и презентована во Львове. Я люблю Украину, народ Украины. Я кровью сросся с этой страной. Я все в ней потерял и все, что еще есть у меня в жизни, нашел. Эта война стала первой, которая не оставила меня равнодушной и до сих пор не оставляет. Я в долгу перед украинским читателем. И хочу сказать: я вас не подведу. Начав читать, вы не сможете остановиться. Уже сейчас двадцать чтецов знакомятся с романом и каждый говорит: “Не оторваться”.

– Вы чувствуете, что стали узнаваемым человеком в нашей стране?

– Ну, меня регулярно просят сфотографироваться. Но уже меньше, чем в 2014 – 2015 годах. У меня огромная читательская аудитория в Украине. Помню, в 15-м году пограничник мне честь отдал. А в этот раз молодой парень спрашивает: “Какая цель вашего приезда?” “Я известный украинский писатель”, – отвечаю. “Че-то я вас не знаю”, – слышу. “Книгу “Аэропорт” читали?” – “Нет, не читал”. – Сергей смеется.

– Помнится, вам заказывали и сценарий по книге “Аэропорт”...

– “Коламбия Пикчерск” и “Сони”, совместная сейчас корпорация, обратились ко мне с предложением продать им права на несколько моих статей, которые получили в Америке вторую после Пулитцеровской престижную премию по журналистике. Они были о войне в Украине. Собственно, эти публикации и легли в основу моей книги. Киношники хотели купить у меня права на персонажей моих статей и их обстоятельства. Это была вечная покупка. То есть я бы не мог издать книгу в Америке, не договорившись предварительно со студиями, потому что персонажи были бы их собственностью. Более того, в контракте на 64 страницах ни разу не упоминалась Украина. Они мне объяснили: мы покупаем персонажей и ситуации, но снять можем про Сальвадор, например. Так “Великолепная семерка” была снята по сюжету “Семи самураев”. В Голливуде такое на раз проходит. Но меня это не устраивало. И я отказался от 175 тысяч долларов, положенных мне по контракту. И денег за прокат – а это гигантские деньги. Я бы обеспечил себя на всю жизнь. Коротко можно сказать, я дурак, что не согласился. А если менее коротко – я не могу продавать своих персонажей. “Аэропорт” для меня больше, чем книга. Это часть меня. Я же не могу продать своего сына и его ситуацию ни за какие деньги. Я нисколько не кокетничаю. Если хотят снимать фильм, то пусть снимают его по “Аэропорту”.

18-го числа здесь, в Киеве, я встречаюсь с президентом одной из самых известных в мире американских студий, которая думает поставить фильм по “Аэропорту” с американскими актерами совместно с известной украинской киностудией. И вот это уже совсем другой разговор. Скорее всего, я соглашусь, даже если мне предложат пять копеек, а не 175 тысяч долларов.

– Когда вы видели кадры погибших детей в Сирии, в вас не дрогнула ваша журналистская суть? Не появилось желание ехать туда и снимать?

– Я столько видел своими глазами! И разорванных младенцев… Меня ставили к стенке… Я падал на машине в пропасть… Летел на вертолете, в котором летчик был под действием наркотиков, и мы чуть не врезались в скалу… В Багдаде я стоял на балконе отеля этажом ниже Тараса Процюка, когда его убили… В этой жизни я видел все, что касается журналистики. Я в жизни необязательный и странный человек, а что касается работы… Сейчас моя работа – книга. Она поглощает все мое время. Это то, что я оставлю после себя. Меня не будет, вас не будет, а студенты в Украине будут учиться по моей книге “Аэропорт”, потому что другого свидетельства очевидцев, похоже, не будет. Разве что, если ребята -киборги сами напишут, чему буду очень рад. Максим Музыка пишет уже. И очень хорошо. Даже стихи.

Киевский фотограф Роман Николаев сделал портрет Сергея по давней технологии – серебром на стекле. Внезапно все увидели удивительное сходство писателя с Хемингуэем

Приводим рецензию журналиста и телеведущего Юрия Макарова на новую книгу Сергея Лойко: “Украина перед Сергеем Лойко в долгу. Это он, московский корреспондент лос-анджелесской газеты, был практически первым, с чьей подачи мир узнал о донецких “киборгах”. Это его роман “Аэропорт” (а не сообщения местных изданий, тем более, не сводки Министерства информации) донес до разных людей ­­– благожелательных и не очень, заинтересованных и не слишком – правду об очередной войне России. Новый роман «Рейс» отличается от дебюта принципиально: это уже не «новая журналистика» (в духе Капоте, Миллера, Вулфа), лишь слегка беллетризированная для удобства потребителя, это полноценная проза. Да, жанровая, но назвать ее развлекательной язык как-то не поворачивается. Документальная коллизия, выстроенная вокруг сбитого боевиками злополучного малазийского лайнера, масса достоверного фактажа – здесь журналистское ремесло американского разлива берет в авторе верх. И одновременно яркие герои и фабула, захватывающая даже по голливудским меркам, – все это не позволяет отложить книгу, пока не перелистнешь последнюю страницу.”

 
Виолетта Киртока, “Цензор.НЕТ”

Источник